— Вы единственный из российских губернаторов, кто имеет за плечами опыт руководства тремя субъектами Федерации. Какие уроки вы извлекли для себя, от каких стереотипов отказались? — Для меня в собственной биографии важнее и дороже другое — то, что на Дальнем Востоке жили три поколения нашей семьи. Мои деды приехали сюда в 1902 и 1904 годах, еще в период от Витте и до Столыпина. Я родился в селе Черниговка Приморского края, учился в Хабаровске, долгие годы работал в Приморье. Сейчас мы с вами беседуем тоже не в московском кабинете, и это многое объясняет, правда? Мне не надо «извлекать уроки» из своего губернаторства. Я просто должен делать свою работу так, чтобы от нее был толк. В моем понимании эффективность — это минимум бумаг и бюрократии, зато максимум ощутимых результатов, конкретных сдвигов к лучшему. Чего-то иного Дальний Восток не принимает и не терпит. — Зачем понадобилось упразднять в Сахалинской области программу социально-экономического развития? — Нужна ясность, а не ворох бумаг. У нас есть Стратегия социально-экономического развития Сахалинской области, рассчитанная до 2025 года. В ее рамках действуют 26 госпрограмм в сфере образования, социальной политики, медицины, жилищного строительства — в общем, всего, что для людей действительно важно. — Президент страны поставил перед регионами ДФО задачу войти в топ-30 рейтинга Агентства стратегических инициатив, отражающего инвестиционную привлекательность субъектов РФ. Реально ли это? — Вполне. Здесь есть хорошие рынки сбыта, порты, железная дорога. Однако препятствием может стать отсутствие во многих субъектах ДФО газа и электричества. Проблема актуальна даже для Сахалина: остров газифицирован всего на 14% — сапожник без сапог. В Приморье с газом тоже плохо, в Еврейской автономной и Амурской областях его просто нет, через Хабаровский край идет газовая труба, но подступиться к ней очень сложно. Еще один фактор торможения — чиновничья бюрократия. У нас живет не так много людей, а количество федеральных структур и разнообразных госуправленцев такое же, как в любом крупном регионе. Зачем? — В Сахалинской области действует собственная Корпорация развития. По каким критериям она отбирает проекты? — Мы оцениваем, насколько эффективную отдачу могут принести вложенные средства. Скажем, проекты в сфере АПК — «длинные», в них обычно не вкладывают средства ни банки, ни крупный бизнес. Средства корпорации мы использовали для стартовых позиций — построили комплексы, подвели к ним инфраструктуру, заготовили всю необходимую технику и предложили инвесторам практически готовый бизнес. Хотите им управлять — выкупайте хоть 50, хоть 60% и пользуйтесь. — Что с этими проектами происходит дальше? — Они становятся на ноги и работают самостоятельно. Сегодня многие инвесторы берут кредиты и выкупают свой бизнес у Корпорации развития. Мы смогли переубедить даже тех, кто категорически не верил в наши планы. Мы доказали, что на Сахалине можно выращивать кормовые и зерновые культуры. Было огромное желание сделать так, чтобы Сахалин потреблял собственные продукты питания, а не завозные. — На Сахалине вылов лососевых сокращается, а на Камчатке растет. Это природное явление или повлиял человеческий фактор? — От природы зависит многое, но человеческий фактор влияет не меньше. На Камчатке действует бассейновый принцип закрепления рек и устьевых неводов за предприятиями, выигравшими аукционы. На Сахалине участки по старым договорам распределялись между примерно тысячей пользователей (в советское время их было 140). Итог — частокол неводов, только чтобы «рыба к соседу не зашла». Реки опустели. Этот вопрос обсуждался давно, много говорилось о принципе «одна река — один хозяин». Он сам по себе неплох, уточню лишь, что таким «хозяином» может быть ассоциация пользователей, как это происходит на Камчатке. Это нормальный принцип, просто в каждом регионе его надо рассматривать отдельно. — Нет опасений, что рыбную отрасль в итоге поделят между собой компании-гиганты, а мелкие окажутся не у дел? — Если на рынок приходят крупные компании, я не вижу в этом ничего плохого. Они используют новые технологии, у них люди работают и получают зарплату без перебоев. Причем это наши, российские компании, зарегистрированные в том же Владивостоке. Они же не марсиан к себе наберут, а тех же приморских или камчатских рыбаков. Не хочешь вступать с ними в сделку по реализации своей продукции — никто не заставляет. А на страже интересов среднего и мелкого бизнеса стоит антимонопольное законодательство. То же касается и инвестиционных квот. Если ты хочешь строить небольшой завод на берегу, ты получаешь 10 тыс. т того же минтая, а если ты предприятие, которое способно переработать 100 тыс. или 50 тыс. т, тебе положено больше. Строишь пароход — от его длины даются квоты от 25 тыс. т и ниже. Их выделят без проблем. Разговоры о том, что компании-гиганты заберут все, — от лукавого. Элемент поглощения на рынке есть всегда, но именно поэтому и существуют антимонопольные службы, и они свой хлеб едят не зря. — В какой степени вы рассчитываете на поддержку федеральных институтов развития — в частности, Фонда развития Дальнего Востока? — Корпорация развития Сахалинской области выделила льготный кредит Фонду развития Дальнего Востока — 15 млрд руб. Деньги пойдут на реализацию проектов в Сахалинской области. Например, на проект по строительству паромов, строительство подъездных путей углеподачи для Сахалинской ГРЭС, строительство второй взлетно-посадочной полосы в Южно-Сахалинске, в аэропортовую инфраструктуру. Фонд сможет инвестировать и в другие проекты, согласованные с правительством Сахалинской области. — В СМИ появилась информация, что идею моста на Сахалин с материка все-таки решено не откладывать в долгий ящик и в ближайшие сроки будут обновлены технико-экономические обоснования «стройки века». Это правда? — Ученые-проектировщики в конце прошлого года передали свою документацию в Минтранс. Думаю, что скоро будут подготовлены проекты и сметы. Процесс пошел, но точные сроки его осуществления назвать пока невозможно. Надеюсь, что идея воплотится в жизнь. Просто надо понимать, что нужны и другие надежные мосты, которыми Сахалин должен быть связан как с остальной частью России, так и с другими странами. Мы как раз сейчас их и наводим. Доверие и спокойствие инвесторов, четкие правила игры, последовательные шаги к намеченной цели важны не меньше, чем любые мостовые опоры или стальные балки.
