Восемь историй из жизни Петра Зайченко
На днях после очередного сердечного приступа в одной из волгоградских больниц умер волгоградский актер Петр Зайченко. Нашему обозревателю Александру Литвинову довелось долгое время быть знакомым с Петром Петровичем¸ брать много раз у него интервью. Сегодня Александр делится с читателями своими воспоминаниями о нашем талантливом земляке.
Он погиб в сорок третьем…
Отец Петра Зайченко, тоже Зайченко и тоже Петр, рядовой 15-й кавалерийской дивизии, пал смертью храбрых в сорок третьем на Украине, в Черниговской области, чуть ли не точно в минуты рождения сына.
– Отец мой, – говорил актер, – судя по маминым рассказам, «приходил домой ранетый 30 июля 1942 года». После его отпуска по ранению я и родился. Когда он погиб, мама моя в двадцать восемь лет осталась вдовой с двумя детьми.
Поначалу Петра Зайченко-младшего родные хотели назвать Анатолием. Дедушка его, Пантелей Иванович, возил в то время продовольствие в Сталинград на лошадях. Похоронку на младшего сына ему вручили, когда он вернулся домой из такой вот поездки.
Он ни слезы не проронил тогда. Только воткнул топор в стол и сказал про новорожденного внука: «Петром в честь отца назовите!»
И будущего киноактера переименовали.
Отец спас сына
В сельском своем детстве, прошедшем на берегах реки Торгун, протекающей через Палласовский район, Петька Зайченко мечтал о море, а не о сцене и не о киноэкране. Рос он в поселке Красный Октябрь, а старшие школьные классы после семилетки пришлось ему оканчивать в Палласовке, в райцентре.
– Зимы тогда были суровыми, снежными, – рассказывал актер в воспоминаниях, – а дороги были только грунтовыми. Чтобы уехать после школы из интерната домой, даже в лютую стужу мы выходили на дорогу и ловили попутные машины.
Однажды в снежную метель сидел я в такой вот машине, мечтая о бабуськиных борще и варениках, ждавших уже меня дома. Но на повороте, от которого до дома оставалось чуть ли не два десятка километров, водитель высадил меня из-за того, что у меня не было денег заплатить за проезд.
День близился к концу, часа примерно через три должно было стемнеть. И пошел я пешком. Снег был глубоким, идти по нему тяжело было. Устав и выбившись из сил, прилег я в скирде сена отдохнуть. Расслабился, почувствовал невыразимое блаженство…
Спасло в тот вечер Петьку только то, что он был начитанным школьником. В одной из книг он как-то прочитал о том, как замерзает человек в степи в метель. Понял, что он и сам замерзает, когда увидел вдруг перед собой отца, которого не видел в жизни никогда. Петр Пантелеевич улыбнулся сыну и сказал суровым голосом: «Петро! Иди домой!» И тот послушался, пошел.
– Как дальше шел, я плохо помню, – вспоминал Петр Зайченко. – Помню, что, пока шел, перепел все песни и перечитал все стихи, какие только знал.
Вот так, со стихами и с песнями, почти дополз он в этот вечер до родного дома…
«Хай живут москали!»
За время актерской карьеры Петр Зайченко работал на съемочных площадках со множеством очень известных актеров. В том числе с народным артистом СССР Богданом Ступкой.
– Ступка, – вспоминал о нем Петр Петрович, – был человеком с юмором. При встрече я его обычно так приветствовал: «Хай живут москали!» А он мне отвечал: «Та хай живут!»
Богдан Ступка очень любил литературу, на этой почве мы с ним и сошлись. Я говорил ему о русской литературе, он мне – об украинской, которую я, конечно, много меньше знал, чем он.
Мы много говорили с ним тогда об украинской культуре, о некоторых перекосах, возникших в отношениях России и Украины. Эти вопросы, которые в ту пору заостряла жизнь, постоянно нами обсуждались.
Я знал уже тогда, что он серьезно болен. Правительство Украины выделило крупные средства, чтобы ему сделали операцию.
Последнее интервью Богдана Ступки было замечательное, я приобрел тогда журнал с ним в Киеве. Не могу процитировать точно, но основная его мысль была такой: даже на чьи-то нехорошие поступки, на зло следует отвечать добром. Он много мне об этом говорил.
«Раненый» памятник Гоголю
Многие годы первого апреля, в День смеха, Петр Зайченко приходил к памятнику Гоголю, расположенному в центре Волгограда. Разгадка этого проста: день рождения у Гоголя и Зайченко общий, и приходится он именно на это число.
Петр Петрович любил рассказывать о том, чем отличается наш, волгоградский памятник Гоголю от всех остальных памятников этому писателю.
– Дело в том, – говорил он, – что у нас в Волгограде единственный Гоголь в мире, у которого в спине – осколки! Во время Сталинградской битвы памятник под бомбежкой, под обстрелами стоял…
Повторил неповторимое
Более десяти лет назад известный кинорежиссер Владимир Бортко пригласил Петра Зайченко сниматься в своем новом фильме «Тарас Бульба» на роль атамана Метелицы.
– С ролью куренного атамана Метелицы, – вспоминал Петр Петрович, – мне, я считаю, повезло. Роль небольшая, но Бортко ее очень ценил, называл ее «гласом народа». Бортко из разрозненных реплик, имевшихся в повести, собрал монолог для Метелицы, которого в книге нет, но который был очень для меня ответственным. Когда я на Канарах снимался, меня на один день, чтоб только снять этот эпизод, вызвали в Запорожье. С ума сойти! Сутки добирался я туда из Тенерифе. Прибыл – меня сразу к станку: все готово, массовка стоит, ждет.
Монолог снимался одним планом, что в кино очень сложным считается. Бортко очень доволен остался.
Через несколько месяцев, когда «Тараса Бульбу» озвучивали на «Ленфильме», Владимир Владимирович обратился к звукооператорам: «Падаю перед вами на колени! Прошу вас – оставьте живой звук, потому что это повторить нельзя! Зайченко сделать этого не сможет!» Но те объяснили Бортко, что это невозможно, иначе разница в звуке огромная будет.
– Пришлось мне, – продолжил Петр Зайченко, – озвучивать заново монолог Метелицы. И когда я выходил из кабины, Бортко мне сказал: «Нет, сделал! Молодец, спасибо».
Не променял Волгоград на Москву
Первого апреля 2009 года прошла презентация фильма «Тарас Бульба».
– Фильм, – рассказывал нам Петр Зайченко, – я в Волгограде представлял, хотя меня и приглашали для этого в Москву, в кинотеатр «Россия». Но я сказал: «Нет, надо, чтоб тебя любили дома!» То есть что-то сделать для своего родного города хочу.
Казус на съемках «Высоцкого»
Немногим позже Петр Зайченко должен был сниматься в фильме о Владимире Высоцком «Высоцкий. Спасибо, что живой». Первоначально съемками фильма занимался режиссер Игорь Волошин, знавший хорошо Петра Зайченко и пригласивший его на одну из ролей.
– Эпизод с моим участием, – вспоминал Петр Зайченко, – предполагался такой. Я в белом халате вхожу в больничную палату, где на кровати после приступа лежит Высоцкий, и обращаюсь к нему с довольно долгим и серьезным монологом. Говорю ему такие слова: «Поймите, если вы будете и дальше так жить, как сейчас, если будете жизнь свою разбазаривать – тогда вам будет очень-очень плохо! Будет много лекарств и уколов. Вы будете скверно себя чувствовать, а со временем, в не столь уж и далеком будущем, станете инвалидом. Если же будете грамотно, по-умному себя вести, я как врач сделаю так, что недели через три вы выпишетесь из больницы, и все у вас будет дальше в полном порядке, все со здоровьем будет хорошо».
Но тут вдруг открывается дверь, в палату входит настоящий врач вместе с двумя внушительного вида санитарами. «Ну вот, опять этот псих, – говорит медик, показывая на меня, – врачом прикидывается!»
Тут санитары скручивают меня, заламывают руки, надевают смирительную рубашку. Я гневно кричу об их жестокости и несправедливости. Наконец меня уводят санитары. А настоящий врач садится возле постели Высоцкого и в точности, чуть ли не слово в слово, повторяет ему все то, что я ему только что сказал.
В дальнейшем у фильма, однако, дважды сменялся режиссер. Съемками фильма в его окончательном варианте занялся режиссер Петр Буслов. Многое в связи с этим в фильме было изменено, переиграно. Эпизода же с моим участием в нем так и и не оказалось.
Как проходит косой дождь
Весть о случившемся у Петра Зайченко инфаркте и его срочной госпитализации мы получили девятого февраля. В моем мобильном телефоне так и осталось не отвеченным SMS: «Петр Петрович, говорят, что вы с инфарктом в больнице. Правда ли это? Можно ли вам позвонить?»
А в памяти моей звучат его слова – слегка перефразированное Петром Зайченко четверостишие Владимира Маяковского – так, будто бы он читал его вчера:
Я хочу быть нужен родной стране.
А не буду нужен – ну что ж?
По родной стране я пройду стороной,
Как проходит косой дождь.