Медийный шабаш вокруг Украины пора прекращать
В какой-то момент красная линия была перейдена. Любые разговоры о братском народе теряли смысл. Ведь не может же, в самом деле, братский народ жить во враждебном государстве.
Российский читатель и зритель раз за разом выплескивает свое раздражение в комментариях под текстами и видео об Украине. Российское информационное пространство перенасыщено Украиной, и тому есть простое объяснение. Динамика украинской политической жизни очень интенсивна, а процессы борьбы, носящие не столь очевидный характер в России, на Украине в силу известных событий выставлены напоказ. Да и лишенная элемента шоу российская повестка выгодно отличается от украинской. Ведь одно дело наблюдать за политическим триллером со стороны, и совсем другое – жить в нем.
Российские медиа, пытаясь выжать из украинской темы максимум, превратили ее в бесконечный сериал. Ток-шоу на потеху публике выпускают на арену неких украинских политологов и активистов (их, к слову, мало кто знает на самой Украине), которые за деньги от эфиров в предельном, комичном, фарсовом варианте демонстрируют все безумие украинской политической жизни с ее ксенофобией, победобесием и историческим ревизионизмом.
«Пусть проплаченных, пусть их самих никто не знает, но разве то, что озвучивают эти персонажи, не отражает украинскую реальность?» – спросите вы. Отражает, но лишь отчасти. Голос агрессивного меньшинства слышен на Украине громче всех. Тем хуже, что этот голос ретранслируется в России, усиливая свой динамический эффект. Сознательно или нет, так создается искаженная реальность, в которой сквозит простая, но навязчивая и опасная, как вирус гриппа, мысль о том, что «на Украине все такие». Что украинский гражданин – не важно, с востока он, с юга или запада страны – изначально недоброжелателен по отношению к России и россиянам едва ли не на генетическом уровне.
Примерно два года назад в российском политическом и медийном дискурсе появилось такое определение Украины, как «враждебное государство». Не знаю, кто произнес эти слова первым, но они были подхвачены и растиражированы. Речь уже не шла о враждебном России политическом режиме на Украине, который захватил власть в результате госпереворота, и даже не о враждебно настроенной части украинского общества, но об Украине как враждебном государстве. Часть мейнстримных российских СМИ подхватили этот тезис. Он позволял реанимировать угасающий интерес к Украине, ужесточить риторику, выпустить в эфир еще более сумасбродных персонажей, якобы представляющих Украину. Слова «враждебное государство» понеслись из всех утюгов.
Некая красная линия была перейдена. Любые разговоры о братском народе теряли смысл. Ведь не может же, в конце концов, братский народ жить во враждебном государстве. Не вяжется. Как известно, слово может управлять действием. Смена риторики была опасным симптомом, ведь если соседнее государство враждебно, то его нужно не спасать, а противостоять ему и защищаться от него. Вводить новые санкции, устанавливать визовый режим, перекрывать газ, останавливать поток трудовых мигрантов с Украины и т. д. и т. п. А все, что на Украине осталось «русского» и «братского», было извлечено вместе с Крымом и непризнанными ЛДНР.
Учитывая, что в России немало людей действительно придерживаются ровно такого же мнения, выведение этих тезисов в мейнстрим – а от него недалеко и до официальной риторики – было крайне опасным прецедентом с точки зрения взаимоотношений двух стран. Слова о том, что в долгосрочной перспективе Россия и Украина обречены сосуществовать мирно – просто потому, что иначе и быть не может – теряли свое значение. На смену этому посылу приходил другой: мирное сосуществование с Украиной если и возможно, то лишь в случае развала последней и выделения из нее пророссийских территорий. А остальная, «бандеровская», Украина путь катится ко всем чертям, то есть – к Западу. Но вот украинский политолог Михаил Погребинский на заседании Валдайского клуба задал Владимиру Путину тот самый вопрос о редакционной политике некоторых российских каналов по украинскому вопросу. Прошелся Погребинский, в частности, по риторике ток-шоу. Но, конечно, пассаж был адресован всем СМИ, которые выставляют целую страну агрессивным образованием, населенной персонажами с аналогичными характеристиками.
С такого расчеловечивания начиналась война в Донбассе. Сначала это были «жители оккупированных территорий», но уже вскоре – «сепаратисты», «боевики», а затем – «орки», «сброд» и гнилое образование, которое нужно отрезать от «чистого» тела Украины. Российская медийная тусовка начала делать ровно то же, когда повела разговор о «враждебном государстве». Эти параллели не только уместны, но необходимы, как прививка от повторения фатальных ошибок.
Даже заправленное по самое не могу украинской пропагандой население Херсона и Николаева по своим политическим взглядам не слишком отличается от населения соседних Джанкоя и Армянска в Крыму. А мысли жителей Запорожья и Краматорска, находящихся по украинскую сторону линии соприкосновения, куда ближе к тому, о чем думают в Донецке и Луганске, нежели к тому, о чем думают в Киеве или во Львове. Судя по всему, это прекрасно понимает и Путин, который в ответе на заданный Погребинским вопрос говорил именно об этом.
«Мы не должны выставлять нашего ближайшего соседа и братский народ, без всякого преувеличения, в невыгодном свете. Речь может идти о политике властей, но никак не о стране и народе», – заявил Путин. Эти его слова – признак того, что в России возвращается мода на трезвый взгляд на Украину. Нет никаких сомнений в том, что у Москвы есть жизненные интересы на Украине: и в отношении судьбы Донбасса, и в отношении западных санкций, и даже в смысле долгосрочной миграционной политики РФ, которая предполагает рост населения страны в том числе за счет возвращения в нее этнических русских из сопредельных государств – больше всего таких русских именно на Украине. По этой причине Украина никуда не уйдет ни из эфиров федеральных каналов, ни с газетных полос, ни из Рунета. Вместе с тем очень важна смена риторики при обсуждении проблем российско-украинских отношений. Прекращение медийного шабаша вокруг Украины – важный шаг к примирению. Даже если в самой России считают, что ни с кем не ссорились.