Тернистый путь антисептики, или Когда хирургия была непопулярна
Шотландский врач Джон Прингл, один из основоположников военной медицины и, кстати, иностранный почётный член Петербургской академии наук, описывая в 1750 году действие хинина, впервые ввёл термин: «антисептика». Слово «septicum» означает «гниение».
Ромашка и керосин
Первые антисептические методы встречаются в описаниях врачей ещё далёкой древности. "Стоит многих людей один врачеватель искусный: вырежет он и стрелу, и рану присыплет лекарством«, — Гомер, «Илиада».
Гиппократ говорил о чистоте рук врача и использовал при лечении только кипячёную дождевую воду и вино. В законах Моисея запрещалось касаться раны руками. За 500 лет до нашей эры в Индии было известно, что гладкое заживление ран возможно только после тщательной очистки их от инородных тел.
А в народной медицине столетиями использовали в качестве антисептических средств мирру (ароматическая смола), ладан, ромашку, полынь, алоэ, шиповник, алкоголь, мёд, сахар, серу, керосин, соль и многое другое.
Но осмысленные целенаправленные действия по внедрению антисептики начались лишь в середине XIX века.
Игнац Земмельвейс
Несчастный Земмельвейс
Венгерский акушер Игнац Земмельвейс обратил внимание на то, что у повивальных бабок смертельных случаев при родах бывает отчего-то меньше, чем в его больнице. (Объяснялось это тем, что повитухи имели дело в основном со здоровыми роженицами, а врачи работали и с больными, кроме того, вместе со студентами практиковались в анатомическом театре.)
Земмельвейс предложил врачам обрабатывать руки хлорной известью... И феноменальный результат: послеродовая летальность в больнице вследствие развития сепсиса снизилась до 1%. Это было в 1847 году. Увы, Игнаца не только не поддержали... Началась травля. Само предположение, что источником опасности могут быть руки врача, сочли оскорбительным. И вообще как может убивать то, чего не видно, а стало быть, то, чего нет?!
Полная борьбы и унижений короткая жизнь Игнаца Земмельвейса — на какое-то время он был помещён в психиатрическую лечебницу — закончилась рано, в сорок лет. По иронии судьбы он умер от сепсиса, поранив палец во время операции.
Оценили деятельность Земмельвейса лишь десятилетия спустя. Соотечественники даже поставили ему на родине в одном из парков Будапешта памятник. Признание пришло к Игнацу после открытия Пастера.
Виноградный сок Луи Пастера
Исследуя, на радость французским виноделам, болезни вин, химик Пастер изучал возбудителей брожения... «Открытия приходят лишь к тем, кто подготовлен к их пониманию», — напишет он позже. Французский учёный Луи Пастер, основатель микробиологии (кстати, тоже почётный член Петербургской академии наук), в 1863 году впервые научно доказал, что причиной гниения являются микроорганизмы, попавшие в виноградный сок извне — из воздуха и с окружающих предметов. А брожение не есть химический процесс, как считалось ранее, а биологическое явление — результат жизнедеятельности этих микроскопических организмов. И, если их не видно, это не значит, что их нет (бедный Земмельвейс!).
Луи Пастер в своей лаборатории в Париже
Луи Пастер не был врачом, но он точно оценил значение своего открытия для медицины. Обращаясь к членам Парижской академии хирургии в 1878 году, он говорил: «Если бы я имел честь быть хирургом, то, сознавая опасности, которыми грозят зародыши микробов, имеющиеся на поверхности всех предметов, особенно в госпиталях, перед каждой операцией я сперва бы тщательно промывал руки, а затем держал их в течение секунды над пламенем горелки. Корпию, бинты и губки я предварительно прогревал бы в сухом воздухе при температуре 130–150 градусов, я никогда бы не применял воду, не прокипятив её». (Вот и вернулись к Гиппократу.)
Кстати, пастеризованные продукты — это ежедневный привет нам от основателя микробиологии Пастера, предложившего когда-то эту технологию обеззараживания — пастеризацию.
Никогда не говори «навсегда»
Читая множество книг по медицине, английский хирург Джозеф Листер, трудившийся в 60‑е годы XIX века, наткнулся на брошюру химика Пастера, который считал, что микроорганизмы боятся химических веществ. Знакомясь с работами этого французского учёного, Листер также пришёл к выводу, что микроорганизмы попадают в организм больного с рук хирурга.
В 1865 году, убедившись в антисептических свойствах карболовой кислоты (их впервые открыл парижский аптекарь Лебёф), англичанин применил повязку с её раствором при лечении открытого перелома и распылил карболовую кислоту в воздухе операционной: он придавал особое значение воздушной инфекции. Его меры включали также обработку рук, шовного и перевязочного материала, инструментов.
Листер (1827–1912) стал основоположником антисептики — системы мероприятий, направленных на уничтожение микроорганизмов в ране, органах и тканях, а также в организме больного в целом. Хирургия до Листера была непопулярна. «Человек, который ложится на операционный стол в наших хирургических госпиталях, подвергается большей опасности, чем английский солдат на полях Ватерлоо». В 1850 году в Париже из 550 пациентов после операций умерли 300. Хирурги не шли на риск, связанный со вскрытием полостей человеческого тела, — такое вмешательство сопровождалось стопроцентной летальностью от инфекций. Эрикоен, учитель Листера, заявлял, что брюшная и грудная полости, а также полость черепа навсегда останутся недоступными для хирургов.
Джозеф Листер
Признание заслуг Листера началось лишь после 1884 года, он стал баронетом, затем президентом Лондонского Королевского общества по развитию знаний о природе. А внедрение антисептики в хирургическую практику относится к фундаментальным достижениям медицины XIX века.
В России Николай Иванович Пирогов ещё в 1844 году писал: «Недалеко то время, когда тщательное изучение травматических и госпитальных миазмов даст хирургам другое направление» (miasma — «загрязнение». — Ред.). Пирогов был близок к созданию учения по антисептике. Он применял в отдельных случаях антисептические средства: нитрат серебра, хлорную известь, винный и камфарный спирт. Он пытался организационно решить проблему хирургических инфекций: требовал выделить «особое отделение» для заразных больных. И сформулировал один из главных постулатов современной антисептики — принцип разделения потоков: «чистые» больные — отдельно.