Пост сквозь годы. Про жертву царской "карательной психиатрии"
Петр Яковлевич Чаадаев - предшественник нынешних белоленточных недоумков. Правда, в отличие от них, он умел мыслить и формулировать, хотя и глубоко заблуждавлся.
А самое смешное, о чем я тогда забыл упомянуть - все эти размышлизмы были написано по-французски, это позднейший перевод. Чаадаев вообще, в принципе не знал не только родную страну, но и русский язык, который, видимо, не был для него родным.
Всё я правильно написал семь лет назад.
Короче, вот
Чаадаев и чепуха
28 декабря 2011 года
Да-да, тот самый "Чадаев, помнишь ли былое" и "быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей", старший друг Пушкина и Герцена, незаурядный публицист.
Наконец-то я прочитал целиком первое из его знаменитых "Философических писем", то самое, за которое царь-батюшка объявил его сумасшедшим.
Сумасшедшим Чаадаев не был. Однако написал полную чушь, извините. Такое впечатление, что он не знал ни истории России, ни всемирной истории. Хотя это не так, историю он знал, но воспринимал сугубо извращенно.
Вот цитаты
Одна из самых прискорбных особенностей нашей своеобразной цивилизации состоит в том, что мы все еще открываем истины, ставшие избитыми в других странах и дате у народов, гораздо более нас отсталых. Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени, всемирное воспитание человеческого рода на нас не распространилось. Дивная связь человеческих идей в преемстве поколений и история человеческого духа, приведшие его во всем остальном мире к его современному состоянию, на нас не оказали никакого действия. Впрочем, то, что издавна составляет самую суть общества и жизни, для нас еще только теория и умозрение.
Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее иноземное владычество, жестокое и унизительное, дух которого национальная власть впоследствии унаследовала, – вот печальная история нашей юности. Поры бьющей через край деятельности, кипучей игры нравственных сил народа – ничего подобного у нас не было. Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была наполнена тусклым и мрачным существованием без силы, без энергии, одушевляемом только злодеяниями и смягчаемом только рабством. Никаких чарующих воспоминаний, никаких пленительных образов в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции. Окиньте взором все прожитые века, все занятые нами пространства, и Вы не найдете ни одного приковывающего к себе воспоминания, ни одного почтенного памятника, который бы властно говорил о прошедшем и рисовал его живо и картинно. Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем без прошедшего и без будущего, среди плоского застоя.
Первые наши годы, протекшие в неподвижной дикости, не оставили никакого следа в нашем уме и нет в нас ничего лично нам присущего, на что могла бы опереться наша мысль; выделенные по странной воле судьбы из всеобщего движения человечества, не восприняли мы и традиционных идей человеческого рода.
Мы же, явившись на свет как незаконнорожденные дети, без наследства, без связи с людьми, предшественниками нашими на земле, не храним в сердцах ничего из поучений, оставленных еще до нашего появления. Необходимо, чтобы каждый из нас сам пытался связать порванную нить родства. То, что у других народов является просто привычкой, инстинктом, то нам приходится вбивать в свои головы ударом молота. Наши воспоминания не идут далее вчерашнего дня; мы как бы чужие для себя самих. Мы так удивительно шествуем во времени, что, по мере движения вперед, пережитое пропадает для нас безвозвратно. Это естественное последствие культуры, всецело заимствованной и подражательной. У нас совсем нет внутреннего развития, естественного прогресса; прежние идеи выметаются новыми, потому, что последние не происходят из первых, а появляются у нас неизвестно откуда. Мы воспринимаем только совершенно готовые идеи, поэтому те неизгладимые следы, которые отлагаются в умах последовательным развитием мысли и создают умственную силу, не бороздят наших сознаний. Мы растем, но не созреваем, мы подвигаемся вперед по кривой, т.е. по линии, не приводящей к цели. Мы подобны тем детям, которых не заставили самих рассуждать, так что, когда они вырастают, своего в них нет ничего; все их знание поверхностно, вся их душа вне их.
В наших головах нет решительно ничего общего, все там обособлено и все там шатко и неполно. Я нахожу даже, что в нашем взгляде есть что-то до странности неопределенное, холодное, неуверенное, напоминающее отличие народов, стоящих на самых низших ступенях социальной лестницы.
Отсюда. А лучше просто не полениться прочитать Первое философическое письмо
Полный бред об "особом пути России" наоборот. Блажь по поводу "прогрессивного" Запада, в смысле - Европы.
Будто Чаадаев не знал, что современником Иоанна Грозного, прозванного за особую жестокость Васильевичем, был, например, английский король Генрих VIII, подонок, циник и садист на троне. А во Франции в те же годы случилась Варфоломеевская ночь, на редкость "прогрессивное" мероприятие, подобных которому в России не было никогда.
О других европейских странах, вроде Испании, разъединенных Италии или Германии, даже говорить неловко.
Всюду царила дикость и творились немыслимые зверства. В этом смысле Великое княжество Московское еще при Иване Третьем, дедушке вышеупомянутого русского монарха, тоже прозванном Грозным, ничем принципиально не отличалось от прочих европейских стран.
Да и в XIX веке ситуация не изменилась. В "прогрессивной" Англии публичные казни проходили вплоть до 1860-х годов и очень нравились народу.
Рабство в "прогрессивных" США отменили не раньше, чем в Российской империи. А работорговля, которой охотно и активно занимались многие "прогрессивные" европейцы, была запрещена не намного раньше 1861 года.
Этого Чаадаев знать еще не мог, но он неадекватно воспринимал окружающий мир, не понимал никаких тенденций.
Единственная область, в которой Россия сильно отстала от Европы - это сфера искусств, особенно литература и живопись. Даже про архитектуру я этого не скажу, вспомнить хотя бы гениальную церковь Покрова на Нерли.
Но и в сфере искусств Россия быстро догнала европейцев, а то и перегнала.
В общем, Чаадаев был неправ, сильно заблуждался, и я удивляюсь, как можно его бредни воспринимать всерьез