Самолечение не сработает, вирус сильнее

Коронавирус уже приелся многим москвичам настолько, что они бесстрашно снимают маски в транспорте, а некоторые даже отрицают смертельную опасность вируса. В это же время врачи ежедневно борются за жизни пациентов, поступающих в реанимационные отделения. О том, как происходит эта борьба, «МЦ» рассказал заведующий отделением реанимации НИИ имени Склифосовского Денис Косолапов. За прошедшую неделю темпы выявляемости COVID-19 Читать дальше......

Коронавирус уже приелся многим москвичам настолько, что они бесстрашно снимают маски в транспорте, а некоторые даже отрицают смертельную опасность вируса. В это же время врачи ежедневно борются за жизни пациентов, поступающих в реанимационные отделения. О том, как происходит эта борьба, «МЦ» рассказал заведующий отделением реанимации НИИ имени Склифосовского Денис Косолапов.

За прошедшую неделю темпы выявляемости COVID-19 в столице снизились в 10 раз. Так называемую вторую волну удается держать под контролем.

Тем не менее каждые сутки в Москве выявляют от 4,5 до 5 тысяч новых случаев коронавируса. В реанимационные отделения продолжают поступать пациенты с тяжелой формой заболевания, за жизни которых на передовой бьются московские медики, рискуя своим здоровьем, каждый день работая в «красной зоне».

Денис Косолапов вспоминает, что впервые в «красную зону» он зашел 5 апреля этого года.

— С этого дня мы начали готовить отделение и уже с утра следующего дня приняли первых пациентов, — говорит он. — Как такового волнения в первое время не было, было не совсем понятно, как работать в таком костюме.

Уже весной медикам стало понятно, что смена в защитном костюме — это серьезное испытание. Работать в нем настолько жарко, что после окончания смены приходилось пить очень много воды, чтобы возместить потерю жидкости.

— Тяжело? Да. Но боязни не было. Чего бояться? Мы хорошо оснащены всей необходимой защитой, наша администрация заблаговременно подумала о том, как обеспечить всех сотрудников. Главное — надеть на себя все правильно, выполнить простые требования — и тогда никакого страха перед инфекцией не будет, — объясняет Денис Косолапов.

Существует строгий порядок прохода в «красную зону», который все медики должны безукоризненно соблюдать. Денис Косолапов идет в раздевалку в повседневной одежде, там надевает операционную робу, после чего облачается в защитный костюм. Все элементы надеваются в определенной последовательности: сначала перчатки, затем костюм, бахилы и так далее. Через пропускной шлюз он попадает в отделение и приступает к работе.

К сожалению, пациентов, поступивших в больницу на ранней стадии заболевания, меньшинство.

— В целом симптомы у всех одинаковые. Среднестатистический пациент — это человек пожилого возраста с сопутствующими патологиями, такими как сахарный диабет, бронхиальная астма, избыточная масса тела, — рассказывает Денис Косолапов.

Наверное, со многими, кому не повезло заболеть COVID-19, злую шутку сыграл русский менталитет: пустить все на самотек, авось само пройдет. Или еще лучше — лечиться «бабкиными методами». Это самое печальное: когда человека можно было бы спасти, но он предпочел заниматься самолечением и вместо того, чтобы обратиться к врачам, несколько дней лечил смертельный вирус травами.

— Многие почему-то думают, что, попав в больницу, они уже оттуда не выйдут, считают, что у них больше шансов вылечиться дома, в итоге в госпиталь поступают уже в тяжелом состоянии. К сожалению, это тоже среднестатистический пациент, — говорит Косолапов.

Удушье — одно из самых страшных чувств, которое может испытать человек. Оно порождает панику. Именно невозможность дышать является самым тяжелым симптомом коронавируса.

— Человек просто не может дышать, задыхается, ему не хватает воздуха. При этом человек все время остается в сознании, понимает все, что с ним происходит. Вот что может грозить людям, которые сегодня не хотят носить маски в общественном транспорте, выполнять другие необходимые условия санитарной безопасности, — рассказывает заведующий отделением.

По возможности врачи стараются избегать подключения пациентов к ИВЛ. Чтобы дело не дошло до крайности, пациент со своей стороны тоже должен сотрудничать с медиками, стараться выполнять все указания.

— Основные требования — больной должен лежать на животе, дышать кислородом. При необходимости ему подключают аппарат, который через маску под давлением подает кислород, тем самым расправляя легкие. Но в этом случае речь идет о не очень тяжелых пациентах.

Тем, кому требуется ИВЛ, вводят седативный препарат, вводят в трахею через рот трубку, через которую осуществляется искусственная вентиляция легких.

Пациент при этом ничего не чувствует, — объясняет Денис Косолапов.

Чтобы вернуться из «красной зоны», врачам нужно пройти дезинфекцию, принять душ и переодеться в повседневную форму. Система сложная, но Денис Косолапов уверяет, что привыкаешь к ней быстро.

Его семья с пониманием относится к тому, что ему приходится работать по выходным, что каждый день на фронтах войны с вирусом он рискует жизнью.

Именно семья для него источник постоянной поддержки.

Пациентка Ольга Пономарева: Слабость после COVID-19 ощущается до сих пор

Жительница ЦАО Ольга Александровна Пономарева переболела коронавирусом еще весной, но последствия до сих пор дают о себе знать.

Вспоминать пережитое без слез и содрогания, по ее словам, невозможно.

— Должна признаться, что для меня жизнь разделилась на «до» и «после» коронавируса. И я сейчас осознаю, что чувствовать себя так, как раньше, не буду уже никогда.

До сих пор ощущаю последствия, — говорит Ольга Пономарева.

Она заболела внезапно, на работе, когда людей только-только начинали переводить на удаленку. Ольга сразу же отправила семью к родственникам и осталась в квартире в одиночестве.

Началось все с резкого, скачкообразного повышения температуры, затем обрушилась невыносимая ломота в костях и суставах. Болезнь сопровождалась сильнейшим желудочно-кишечным расстройством.

— Потом ко всему этому добавилось чувство постоянного и невыносимого удушья, — вспоминает Ольга. — Мне временами было настолько плохо, что я уже хотела любого избавления.

Даже самого страшного. Я не запирала дверь в квартиру на замок изнутри, чтобы в случае чего родственникам или спасательным службам не пришлось ее выламывать или вскрывать.

Эта болезнь несет страшные ощущения. В человека будто вселяется какое-то враждебное неуловимое существо. Оно словно издевается над организмом.

Не может она прогнать и ужасные картины после посещения больницы.

— Когда я заболела, тогда, можно сказать, была только первая волна. Медики еще очень мало знали о новом вирусе. А наплыв больных был столь огромен, что, когда меня забрали на компьютерную томографию, мне даже довелось увидеть на улице очередь из карет скорой помощи рядом с больницей. Эти апокалиптические размытые картины до сих пор стоят у меня перед глазами, — рассказывает Ольга Пономарева.

На фоне болезни и даже в ситуации вынужденной самоизоляции любимые и близкие сплотились вокруг Ольги, помогали ей.

— Сын привозил мне лекарства и продукты, оставлял все под дверью, — рассказывает Ольга. — Мы общались удаленно, иногда через дверь или по интернету.

Сейчас Ольга возвращается к нормальной жизни. И даже переболев коронавирусом, в обязательном порядке использует маску и перчатки при выходе из дома.

— Я никому не пожелаю перенести то, что перенесла я. Последствия остаются со мной по сей день. Я не могу надышаться полной грудью, а слабость в теле стала для меня привычной, — сказала она.

КСТАТИ

Врачи НИИ имени Склифосовского вылечили 70-летнего пациента с коронавирусом, у которого легкие были поражены на 100 процентов. Лечение заняло 163 дня, из них 100 дней пациент провел на инвазивной искусственной вентиляции легких, перенес несколько септических шоков, 27 сеансов заместительной почечной терапии. На этой неделе пациента выписали.