Маргарита Гаспарян: Уимблдон люблю с детства – трава, все в белом, так красиво…

Маргарита Гаспарян станет вторым номером женской сборной России по теннису в стартующем в субботу стыковом матче Кубка Федерации за выход в Мировую группу против команды Белоруссии. В первый день соревнований она сыграет с пятой ракеткой мира Викторией Азаренко.

А накануне обозреватель Sovsport.ru побеседовал со спортсменкой после того, как она закончила довольно изнурительную на вид двухчасовую тренировку на Малой спортивной арене «Лужники».

«Теннис – это адский труд»

- На самом деле, тренировка была не такая и напряженная, - возразила Маргарита, когда я попытался ей посочувствовать. – Сегодня еще одна будет – ОФП.

- А вообще тренировочные нагрузки в теннисе сопоставимы с другими видами спорта? У вас же папа тяжелоатлет, мама лыжница, есть с чем сравнить.
- Мама профессионально лыжами не занималась, все почему-то путают. Просто для себя каталась. Что касается тренировок, то, мне кажется, каждый вид спорта тяжел по своему. И теннис не легче остальных. Каждый день по две тренировки – по полтора-два часа.

- А то некоторые, кто смотрят теннис по телевизору, считают, что это не вид спорта, а парк культуры.
- Нам иногда тоже кажется, когда смотрим соревнования по другим видам спорта – надо же, как все просто. Но по телевизору мы видим одно, а в жизни все совсем по-другому. На самом деле теннис – это адский труд. 

- Как вы в теннис попали?
- Меня папа привел, когда мне было пять лет. Ему всегда нравился теннис, вот он и решил отдать меня в секцию, попробовать. Не зря отдал.

- Вас сразу теннис «зацепил»?
- Да, мне сразу понравилось. Сначала я в группах тренировалась, а потом уже стала заниматься индивидуально.

- Но прорыва, который у вас наблюдается сейчас – топ-50 мирового рейтинга – все-таки пришлось определенное время ждать.
- Да не так долго я и ждала. У каждого игрока свое время. И я не такая уж и старенькая (улыбается). Всего 21 год.

- Это понятно, просто некоторые Уимблдон в 17 лет выигрывают.
- Да, как Маша Шарапова. Но некоторые выигрывают и в 28. А Флавия Пеннетта победила на US Open вообще в 33 года. Если у человека есть цель, есть мечта, то он способен ее осуществить.

«Уимблдон с клубникой не ассоциируется»

- Какая у вас цель?
- Конечно, мне очень хочется выиграть турнир Большого Шлема. А мой любимый турнир – это Уимблдон. Хотя в Австралии мне тоже очень понравилось.

- Сама страна?
- Все вместе. И страна, и сам турнир.

- Когда теннисист уезжает с турнира, он вспоминает потом только как на нем играл – или достопримечательности тоже?
- Мне кажется, это зависит от того, как ты там выступил. У меня, по крайней мере, так. Если я выступаю хорошо, то мне хочется вернуться. И позитивные воспоминания остаются навсегда.

- А «Уимблдон» почему?
- С детства его люблю.

- Картинка с телевизора, клубника со сливками?
- Трава, все в белом, все так красиво… Наверное, поэтому. Ну и все-таки Уимблдон считается одним из самых престижных турниров Большого Шлема. А про клубнику как-то не думала.

- Есть теннисисты, которые к траве прямо с ярко выраженной антипатией относятся. Иван Лендл, кажется, был первым.
- У меня антипатии к травяным кортам нет, но в данный момент желания играть на них – тоже. Я первый раз вообще сыграла на траве только в прошлом году. Попробовала, не могу сказать, что в восторге, хотя и отрицательных эмоций тоже нет.

- Это что-то очень необычное?
- Да, было очень непривычно. Вообще не понимала, что происходит. Как двигаться по корту, как мяч отскакивает… Но «прибилась» через какое-то время, и мне понравилось.

«В Москве все устраивает»

- Как меняется ваша профессиональная жизнь с ростом в рейтинге?
- Сложнее и сложнее становится. Очень мало свободного времени, мало времени на родных, на друзей. Нужно очень тщательно следить за собой: тренировки, растяжки, заминки, массаж, восстановление.

- На то, что называют жизнью публичного человека – различные мероприятия – тоже, наверное, время уходит.
- Это, как раз, меня не особо затрагивает. Я еще не слишком публичный человек.

- На улицах когда-нибудь узнавали?
- Нет, ни разу.

- И в метро ездите?
- Конечно! Спокойно к этому отношусь. На машине, конечно, комфортнее, но если нужно, могу без проблем пересесть на метро.

- Вы постоянно тренируетесь в Москве, хотя теннисисты, это не секрет, стараются все-таки базироваться в более теплых краях.
- Меня на данный момент в Москве все устраивает. Я тренируюсь в ЦСКА. Но перед началом сезона в Австралии мы всегда проводим сборы где-нибудь в теплой стране.

- От тенниса за сезон устаете?
- Конечно. Но у нас есть время на отпуск в конце года. И еще один небольшой отпуск летом, неделя перед Открытым чемпионатом США. Но я обычно отдыхаю только в конце года, две недели.

- Про ракетку нужно забыть?
- Да. Отключаю голову от тенниса.

«Пока больше хочу выиграть Большой Шлем, чем Олимпиаду»

- У вас появляются неплохие шансы сыграть в Рио. Вы относитесь к категории теннисистов, для которых Большой Шлем важнее, или мечтаете об Олимпиаде?
- На данный момент, наверное, больше хочу выиграть Большой Шлем, чем думаю об Олимпиаде. Хотя за страну на Олимпийских играх выступить хочется. Это не сравнимый ни с какими другими соревнованиями турнир.

- По телевизору Олимпиады смотрите?
- Конечно, смотрю! Зимой, чаще всего, фигурное катание, а летом – гимнастику. Хотя, в принципе, и все остальное тоже смотрю.

- Играть за сборную в Кубке Федерации тоже, как все теннисистки говорят, нечто особенное.
- Конечно. Тут все по-другому. Теннис – индивидуальный вид спорта, каждый сам за себя, а здесь – команда, все находятся вместе. Всем надо поддерживать друг друга, хорошо ладить.

- Мысли об ответственности за сборную на вас не давят?
- Давят, конечно. Надо с этим справляться, стараться не думать об этом.

- Получается?
- Я пока не знаю (улыбается). Я за сборную два раза выступала, но еще не играла матчей, которые бы имели турнирное значение.

- На матчах Fed Cup всегда атмосфера, так скажем, более заряженная, чем на обычных теннисных соревнованиях, где этикет строже. Вам это нравится?
- Да, здесь активные болельщики. И мне очень нравится, когда за нас так болеют. Это приятно.