Новости за 03.10.2017

В Феодосии

Погода резко изменилась, задул шторм с дождём, потом с крупой и, наконец, со снегом. Ходили на дворе взад и вперёд усиленным темпом. Дочери поправились, но бывшие больные оставались ещё дома.

Утром был в Мюнстере у Томсена. Он говорит, что английские авианалеты только начались, а по-настоящему развернутся только в 1918, 19, 20! Днем поехал во Франкфурт. Ночь провел в затемненном от авианалетов городе.

От меня, как и от других репортеров, редакция «Власти народа» не требовала тенденциозности — то было дело статейщиков и «передовиков». Я напропалую жил бессонной газетной жизнью среди крупных и малых событий, сенсаций, диспутов, массовых революционных действий на площадях, демонстраций и уличных перестрелок.

Ужинал в «Медведе» с Франсуа и Гено. Народу немного. Дама между моряком и элегантным солдатом. У дверей нищий.

Вечером я был приглашен на виллу к Людендорфу. Вилла, которую он делит с фельдмаршалом, стоит недалеко от Ораниенхофа, построена рядом с ярмаркой, так называемым Казино фельдмаршала, где офицеры оперативного отдела генерального штаба обедают вместе с обоими деятелями. «Будьте ровно в восемь», — сказал Бартенверфер. Я пришел в две минуты девятого и застал приемную уже полной офицеров, подарков и цветочных корзин. Офицеров было человек тридцать, и каждый из них представлялся по очереди, и кроме них был гость крестного сына фельдмаршала... Читать дальше...

Пришел срок сменить корпус, находившийся на передовой. Я решила, что мы достаточно отдохнули, и, когда батальон прибыл на передовую, установила обычный боевой распорядок. Я посылала дозоры в разведку, устанавливала наблюдательные посты и прочесывала ничейную землю перед своей позицией пулеметным и ружейным огнем. Германцев это ужасно возмущало. Наши солдаты тоже стали проявлять недовольство, но, так как во время пребывания в тылу у нас с ними сложились дружеские отношения, они ограничивались тем... Читать дальше...

А хаос — невероятный! Грабежам и междоусобным браням нет конца, разные правительства издают декреты, пишут воззвания и занимаются дипломатической перепиской друг с другом, но жизнь и, весьма притом бурная, идет своим чередом, а во многих местах власть фактически захвачена комитетами с определенно большевистскими тенденциями.

Долгоруков и Фогель беседовали с комиссаром Вершининым целых два часа. Он сам много лет провел в Сибири, куда был сослан за свои красные идеи, теперь, разумеется, ему разрешили вернуться, и мы, стало быть, находимся под его надзором. Они не составили о нем никакого впечатления, ни плохого, ни хорошего.

Демократическое совещание постановило, чтобы образуемая коалиция проводила определенную демократическую программу, включавшую в себя и широкие социальные реформы в области аграрных и индустриальных отношений. Необходимо было сговориться по этому поводу с представителями буржуазии и затем результаты сговора снова представить на утверждение тех 250 человек, которых, в качестве постоянных представителей, выставило Демократическое совещание. Для переговоров со стороны демократии были избраны Чхеидзе... Читать дальше...

Утром приехал мой сын Илюша, похудевший, постаревший и — жалкий. Грустно было вечером уже расставаться с ним.

Вечером у меня: Савин, Егоров, Богоявленский, Готье с женой и Любавский. Разговор вертелся, конечно, вокруг происходящих событий. Матв. Кузьмич передавал свои впечатления о Государственном совещании. Все мы не видим никакого просвета, никакого выхода из создавшегося тупика.

Затяжная скука (несмотря на всю остроту, невероятную, положения). Вчера Борис. У него теперь проект соединения с каза­ками (и если не выйдет с ними газета — ехать на Дон). На это соединение я гляжу весьма сомнительно. Не только для нас, но и для него. Жечь корабли надо, но разумно ли все? И какую такая газета будет иметь «видимость»? Целесообразно ли рыть хотя бы «видимую» пропасть между собою и пра­ведно откалывающейся частью эсэров, стоящих на верном пути? Не следует ли сейчас говорить самые правые вещи — в левых газетах? Читать дальше...

Дорогая детка, вчера гвоздем дня была дискуссия — сперва в ЦК, куда я был для того специально приглашен, а потом в нашей фракции вопроса об участии нашем в мелкобуржуазном Предпарламенте, сочиненном «Либерданами». И в ЦК, и во фракции дискуссия была страстная. Троцкий стал на точку зрения бойкота Предпарламента, его поддерживала ровно половина ЦК. Другая — стояла за использование этой трибуны: в ЦК защищал эту точку зрения я, а во фракции — Рыков, Каменев и Рязанов. Непринятие участия могло бы быть истолковано массами... Читать дальше...

На Демократическом совещании выяснилось, что только группа кооператоров действует более или менее солидарно, а во всех других группах и партиях идет борьба 2–3 и даже 4 мнений по одному и тому же основному вопросу. Минор правильно сказал, что он только слышит блестящие речи, но они не заменяют блестящих мыслей. А Рябушинский требовал от революционных деятелей «государственного разума». Где уж нам! Получилось что-то нелепое, несуразное: договорились до коалиции с буржуазией, но без кадетов. В Москве началась забастовка аптекарских служащих. Читать дальше...

Господи! Прости меня! Очисти мою душу! Господи! Господи! Молю тебя, помоги мне избавиться от грязи и мерзости, наполняющей мою душу. Сегодня узнал о смерти Ив. М. Михайлова (из Канцелярии), и первой мыслью была — вакансия. (Меня перед этим обошли «повышением».) Михайлов был труженик, на его шее была семья, мне так жаль его. Господи, прими его душу и прости меня.

Эпитафия На земле ты была точно дивная райская птица На ветвях кипариса, среди золоченых гробниц. Юный голос звучал, как в полуденной роще цевница, И лучистые солнца сияли из черных ресниц. Рок отметил тебя. На земле ты была не жилица. Красота лишь в Эдеме не знает запретных границ.

Пробным камнем первоклассного интеллекта является способность удерживать в уме две противоположные идеи одновременно и все-таки сохранять возможность действовать.

Я оставался в саду до 7 часов, затем мыл голову.