«Тридцать три весёлых атамана девушку поймали у фонтана» (18+)
Преступление
Субботним вечером 21 августа 1926 года 20-летняя служащая пуговичной фабрики Любовь Белякова после смены шла в гости к своей подруге в районе Лиговского проспекта. По дороге она в Чубаровом (ныне — Транспортном) переулке столкнулась с несколькими подвыпившими людьми, которые, угрожая ей физической силой, отвели девушку в сад неподалёку от завода «Кооператив» (бывший «Сан-Галли»), где приступили к изнасилованию. На протяжении четырёх часов хулиганы не отпускали жертву, а в преступлении приняло участие около 30 человек. Затем насильники отпустили девушку, которая, несмотря на увечья, смогла обратиться в милицию и сообщить о случившемся.
Довольно быстро преступников поймали. Их лидером оказался некий Павел Кочергин, рабочий завода «Кооператив». Остальные участники изнасилования либо были его знакомыми, либо случайными прохожими, которые, по непонятным обстоятельствам (некоторые газеты сообщали, что хулиганы сами предлагали встречным «позабавиться» при внесении определённой платы) присоединялись к преступлению. Среди них, помимо асоциальных элементов, затесались и рабочие завода, и даже член ячейки ВЛКСМ — немыслимая для советской морали ситуация. Одновременно газеты сообщали о том, что девушка приехала из деревни и собиралась поступать на рабфак, что лишь усиливало праведную классовую ненависть к хулиганам.
Тем не менее вплоть до начала сентября дело не двигалось с места. Похожих случаев хулиганства по всей стране было великое множество. Вероятно, именно поэтому милиция не торопилась раскрывать дело, если бы не вмешательство СМИ.
Лишь 10 сентября в вечернем выпуске «Красной газеты» появляется описание случившегося, после которого почти все газеты, будто бы по единому приказу, начинают публиковать свои сообщения, подкреплённые гневными письмами трудящихся. «Мы, рабочие «Красного Путиловца», прочитав в вечерней «Красной газете» случай о зверском поступке хулиганов, предлагаем всем органам власти принять самые строгие меры и карать такие поступки не менее, чем высшей мерой наказания». Было собрано более 50 тыс. подписей под различными обращениями, призывавшими расправиться с хулиганами по всей строгости закона. Пресса сообщала, что главных насильников поймали уже на следующий день, тогда как соучастников разыскивали ещё несколько недель: в это верится слабо, учитывая, сколько обращений проступало в отделы милиции. Однако общественный резонанс заставил сотрудников правопорядка приложить определённые усилия. О преступлении высказался даже глава НКВД РСФСР Александр Белобородов: «Никакой поблажки, никакого снисхождения, никакого помилования преступникам. Самым справедливым и необходимым приговором суда над насильниками должен быть приговор — к высшей мере наказания».
Наказание
Некоторые исследователи предполагают, что акция советских газет, призывающая во что бы то ни стало наказать преступников, была санкционирована в высших эшелонах власти: хулиганство, действительно, стало настоящей головной болью правоохранительных органов, а борьба с ней оставляла желать лучшего. Наказание за такие злодеяния были относительно мягкими: согласно устоявшейся практике, основанной на доктринах Фридриха Энгельса, задачей пенитенциарной системы было, прежде всего, перевоспитание гражданина.
Однако в случае с хулиганами из Чубарова переулка советская система наказаний была безжалостна. Всю осень готовится уголовное дело против участников преступления. В декабре 1926 года на скамье подсудимых оказывается 26 человек, возрастом от 17 до 25 лет. По сообщениям газет, большинство насильников были пойманы уже утром следующего после инцидента дня — остальные оказались за решёткой спустя несколько недель после начала следствия. 16 декабря начался процесс, подробнейшим образом освещавшийся не только в ленинградских, но и в столичных газетах. О «чубаровском деле» писали практически все — упоминание этого процесса можно встретить даже в романе Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев» (в эпизоде, происходившем в редакции газеты «Станок»):
— А когда вам поручили чубаровское дело, вы что писали? Строки от вас нельзя было получить. Я знаю. Вы писали о чубаровцах в вечерку.
— Откуда это вы знаете?
— Знаю. Говорили.
Обвинение, для удовлетворения общественного мнения, переквалифицировало деяние из «хулиганства» в «бандитизм» — именно так можно было довести обвиняемых до «высшей меры». Таким образом, дело стало «политическим» — ведь насильники покушались на социалистический строй. В результате 28 декабря 1926 года семеро, в том числе и Кочергин, были приговорены к расстрелу, один человек был оправдан, а остальные отправились отбывать наказание на Соловецкие острова — на сроки от нескольких месяцев до десяти лет.
Наследие
Двоим приговорённым всё же удалось обжаловать приговор — в итоге были расстреляны пятеро насильников. Остальные отправились отбывать наказание на Север. О них вспоминал Дмитрий Лихачёв, находившийся на Соловках в одно время с преступниками из Чубарова переулка: «Затем по очереди подходили к маленьким столикам, за которыми сидели нарядчики (среди них «чубаровцы»: участники ужасающего группового изнасилования в Чубаровом переулке в Ленинграде) и получали наряды на работу», — вспоминал академик. По этому рассказу можно сделать вывод, что эти заключённые пользовались определённым авторитетом в блатной среде.
Жёсткий приговор наглядно показал бандитам, что советская власть всерьёз взялась за искоренение преступности. Вскоре на Лиговском проспекте, ленинградской столице криминала, недалеко от которого чубаровцы и совершили преступление, появляются целые объединения хулиганов — как бы в шутку над тем, как квалифицировали изнасилование правоохранительные органы. Противостояние милиции и бандитов продлится несколько лет и закончится поражением последних.
Чубаровское дело стало первым резонансным дело по борьбе с бандитизмом — по мнению партийных деятелей, одним из уродливых детей НЭПа. В реальности же причины лежали куда глубже: долгие годы войны и жестокости, царившей по всей России, породили огромное количество агрессивных людей, утолявших свою страсть к насилию в мирное время похожими на «чубаровцев» способами.