ЯРНОВОСТИ: Второй Юбилей Победы: вспоминая ушедших бойцов
День Победы мы празднуем 9 мая, но в этом году по очевидным причинам все торжественные мероприятия проходят сегодня. В Москве — парад Победы, а в Ярославле — что-то очень похожее на парад, но конкретного названия не имеющее.
Впрочем, не очень-то и важно, как именно отдают дань памяти участникам войны. Главное — отдают. И сегодня ЯРНОВОСТИ хотят еще раз вспомнить о тех, кто ковал Победу на фронте и в тылу, дошел до Берлина или погиб в первые дни войны.
Мы собрали восемь коротких историй, точнее — воспоминаний, о фронтовиках. Высказывания известных людей чередуются с рассказами самых обычных ярославцев. Чтобы мы с вами еще раз почувствовали: война была одна на всех. Как и Победа.
Наталья Русинова: Для всей нашей страны тяжелым испытанием стала Великая Отечественная война. В каждую семью вошло горе, не обошло оно и нашу семью. Пять братьев ушли на фронт, три похоронки получила семья…
Мой дядя, Алексей Павлович Русинов, перед самой войной собрался жениться и со своей избранницей взять на воспитание младшего пятилетнего брата Петю, чтобы матери стало полегче. Им с невестой уже была выделена комната. Но этим планам не суждено было сбыться.
В первые дни войны Алексею пришла повестка. Он подошел к любимой сестренке, поцеловал ее и сказал: «Знаешь, малышка, наверное, мы больше не увидимся». Лида долго смотрела вслед брату, пожилые родители и младшие братишки остались у нее на руках. Член партии, командир отделения, старший сержант Алексей Русинов по одним сведениям пропал без вести в декабре 1941, по другим — в феврале 1942 под городом Калинин.
В холодный ноябрьский день 1941 года председатель совхоза принес повестку и Лиде. 8 января 1942 года января Лиде исполнилось девятнадцать, а вскоре на пороге вновь появился председатель, приказав суровым голосом: «Не хочешь в тюрьму, собирайся, поедешь на шофера учиться». День Победы Лида встретила в Москве…
Александр Дегтярев, депутат муниципалитета Ярославля: Практически вся семья приняла участие в войне. Дядя убит в боях под Сталинградом — он был моряком каспийской флотилии, лейтенантом. Я по своим медицинским каналам долго искал место его захоронения, это было трудное дело, там люди гибли тысячами. Сейчас оно установлено, это братская могила на 2000 человек. В ближайшее время собираюсь посетить это место.
Отец и мама были военными медиками. Отец воевал в медицинско-кавалерийском эскадроне армии генерала Иссы Плиева. Мама служила в ранге военфельдшера, за эвакуацию раненных с поля боя была награждена орденом Красной Звезды. Но главное ее воспоминание о войне было не об этом. Она принимала участие в походе экспедиционного корпуса Красной Армии в Иран.
Сегодня многие считают, что это был если не курорт, то, во всяком случае, куда более простая боевая задача, чем бои под Москвой. А на самом деле поход без воды и впроголодь по пустынями и степям очень дорого обошелся нашей армии. Да и когда они дошли до Ирана, военным медикам было чем заняться. Новый рацион оказался опасен для изголодавшихся красноармейцев: избыток хурмы и другой экзотической еды едва не привел к «эпидемии» заворота кишок. Но и с этой задачей они справились.
Сегодня, как и 9 мая, по телевидению транслируют фильмы, посвященные самым известным сражениям Великой Отечественной: битва за Москву, Сталинград, штурм Берлина. Но для многих россиян это еще и семейная история…
Александр Валяев: Когда штурмовали Зееловские высоты под Берлином, гитлеровцы сосредоточили очень большие силы. Штурмовать их было крайне тяжело. Когда наши войска пошли в атаку после артподготовки — сначала проутюжили первый эшелон фашистов, потом второй — наступление захлебнулось: немцы воспользовались паузой между авианалетами и перебрались сначала вглубь, а потом на передний фланг.
Помните фильм «Освобождение»? Там есть эпизод, в котором наши танки идут с зенитными прожекторами и сиренами. Мой тесть Михаил Анатольевич Ушанов был там. По его словам, в фильме показали не совсем точно — эффект от такого наступления был просто ошеломляющий. Тогда среди врага было много разговоров, что русские вот-вот применят новое вооружение. За него они и приняли ту атаку — все бежали врассыпную! Во время одной из атак он был ранен в спину и окончание войны встретил уже в госпитале.
Алексей Константинов, председатель Ярославской областной Думы: Мой отец Дмитрий Петрович Константинов прибыл в часть, располагавшуюся на самой границе, 21 июня 1941 года, лейтенантом, только что окончившим военное училище. А закончил войну в 24 года — майором, заместителем командира пехотного полка. Командовал разведротой, затем — стрелковым батальоном. Был дважды ранен, контужен.
Он прошел Сталинград, но самые тяжелые впечатления сохранил от форсирования Днепра, за что получил один из своих девяти орденов. Они шли первыми, их задачей было захватить плацдарм на вражеском берегу и удерживать его до того момента, когда основные силы будут форсировать Днепр. К завершению операции от его четырехсот бойцов в живых осталось 17 человек.
Отец вспоминал, что самое тяжелое на войне — ставить боевую задачу, зная, что у подчиненных практически нет шансов выполнить ее, оставшись в живых. Особенно это тяжело молодому командиру, в подчинении которого находятся 300-400 человек самого разного возраста, национальностей, убеждений. Сегодня просто невозможно представить себе такой груз моральной ответственности.
Не секрет, что фронтовики не любили рассказывать о войне. Так что сегодня многие их потомки так же немногословны, как отцы и деды…
Любовь Малинина: Мой папа, Малинин Виктор Васильевич, вспоминал, что было очень страшно во время налетов. В Риге он был командиром зенитчиков – первым среди тех, кто должен оставаться во время авиаударов у орудий. Спрятаться было невозможно, но он прошел всю войну до самого конца, а День Победы навсегда остался для него праздником со слезами на глазах.
Когда объявили о разгроме фашистов, он был уже в Польше. Там он получил письмо с другого фронта — снайперская пуля настигла его брата. Пока все плакали от счастья, он ронял слезы на похоронку…
Михаил Боровицкий, депутат Ярославской областной Думы: По всем моим родственникам война проехалась катком. Отец в конце 1942 года получил под Сталинградом тяжелые ранения и контузию. Это сильно сократило его жизнь — вспоминать войну он не любил.
Еще меньше поводов для этого было у моего дяди, который служил пограничником и попал в плен в самом начале войны. В плену он пробыл до сорок пятого года. На этом его мытарства не закончились — после возвращения на Родину его ждали несколько лет лагерей. Еще один дядя с войны не вернулся.
А кому-то, к сожалению, и рассказать почти нечего: откуда призван, где воевал, как погиб. Хорошо еще, если знаешь — как погиб…
Галина Куликова: Мой отец Шибалов Борис Васильевич родился в Ярославле. Работал на шинном заводе вальцовщиком. В 1939 году его направили учиться на политработника во Львов. После начала войны его отправили политруком в город Брянск в партизанский отряд. Больше я о нем ничего не слышала…
Владимир Волков, мэр Ярославля: К сожалению, я ни одного, ни второго деда не застал. Первый погиб под Курском, связь с ним оборвалась с последним письмом, в котором говорилось, что состав гонят в ту сторону. Сейчас пытаемся поднять архивы…
А второй, Волков Николай Васильевич, дошел до Берлина в звании полковника. Вернулся, много лет служил в армии — военкомом в Уральске, где и провел мирную жизнь.
Ветераны очень мало рассказывают о войне, особенно те, кто воевал. Все это понимали и не задавали лишних вопросов. Родители рассказывали какие-то детали, но никогда в них не было подробностей.
Одно из ярких его воспоминаний — из службы в артиллерии. Был случай, когда в бою заклинило ствол. Ремонтировать пришлось прямо под обстрелом. В момент неминуемой гибели орудие сработало и спасло всех, кто был рядом.