Урал в годы Великой Отечественной войны и в современной России
Аннотация. В статье обосновывается тезис о генерирующей роли Урала в развитии отечественной экономики, как в годы войны, так и в современных условиях. Раскрыт вклад Урала в экономическое обеспечение Победы над фашизмом в военное время и его перспективы по выводу российской экономики из кризиса в настоящее время.
Ключевые слова: экономическое обеспечение Победы, регион, региональная экономика, точки роста, мобилизационные планы, эвакуация промышленных предприятий. «Большое видится на расстоянии» – эта народная мудрость как никогда ранее актуальна сегодня, накануне семидесятилетия Победы нашего народа над фашизмом. В условиях, когда наши оппоненты активно переписывают мировую и отечественную историю, не лишним будет напомнить всем о той роли, которую сыграл наш народ, и в первую очередь уральцы, в экономическом обеспечении этой Победы. Победа многонационального советского народа в Великой Отечественной войне явилась следствием не только боевого, но и трудового героизма.
Об этом феномене написано много научных работ, но ни природа трудового героизма, ни его сущность, как нам представляется, так полностью и не раскрыты. Все дело в том, что трудовой героизм и трудовой подвиг советских людей до сих пор рассматривался сквозь призму идеологических пристрастий и политических ориентаций самих исследователей. А вот беспристрастного и не политизированного анализа данного уникального в отечественной и мировой истории явления дано так и не было.
Дело в том, что анализ этого явления необходимо начинать с политэкономических оснований, а именно с вопроса о собственности на рабочую силу и особенностей организации труда в условиях советского строя. Ликвидация наемного труда и его превращение из опосредованно общественного в непосредственно общественный процесс, в труд на себя и на свое родное государство, породили такой всплеск трудового энтузиазма, который невозможно обнаружить ни в какой иной период отечественной истории. Можно, конечно (как это сегодня делают либеральные экономисты-рыночники), подвергать факт такого превращения сомнению.
Но нельзя игнорировать факты. А они свидетельствуют о том, что труженики сумели решить в военное время такие сложнейшие задачи, да еще в короткие сроки, что не видеть природу и содержание трудового подвига невозможно. Одной из ключевых задач того времени была перестройка гражданской экономики страны на «военные рельсы» и передислокация возможно большего числа предприятий с территорий, оккупированных врагом, в тыл (эвакуация). Обратимся для анализа решения этих ключевых проблем к роли тружеников Урала в их решении. Урал – это огромный регион страны, который объединял тогда Оренбургскую, Пермскую, Свердловскую, Челябинскую области, Башкирскую и Удмуртскую АССР. Его территория к 1941 г. достигла 856,9 тыс. км2 . Здесь насчитывалось 122 города, 214 поселков городского типа, 310 районов, где проживало 13,5 млн человек. Коренной поворот в освоении природных богатств Урала произошел в начале и середине 1930-х годов, когда ударными темпами возводились крупнейшие предприятия. Среди них: Уралмаш, доменные печи Магнитки, строились Уральский завод тяжелого машиностроения, Красноуральский медеплавильный завод, Пышминский медеэлектролитовый завод, Уфалейский никелевый завод, Челябинский цинковый электролитный завод, Челябинский тракторный завод, Уральский вагоностроительный завод и многие другие крупные предприятия.
А также реконструировались десятки старых производств, среди которых были: Мотовилихинский, Ижевский и другие машиностроительные и металлообрабатывающие заводы. К ноябрю 1924 г. под вражеской оккупацией оказалась территория, где добывалось 63% угля, производилось 68% чугуна, 58% стали, 60% алюминия, вырабатывалось 42% электроэнергии от общесоюзного производства. Именно Урал стал главным регионом страны, который принял участие в эвакуации предприятий с запада на восток страны. Только во второй половине 1941 г. на Урал было переведено 667 заводов, а осенью 1942 г. здесь уже размещалось оборудование 7888 эвакуированных предприятий. В том числе: в Свердловской области – 212, Челябинской – 200, Пермской – 124, Оренбургской – 60, Башкирской АССР – 172, Удмуртской АССР – 20. Сложнейшей была задача приема, размещения и трудоустройства эвакуированного населения. Тем не менее, и эти вопросы решались оперативно. К тому времени, когда враг захватил практически всю южную металлургическую базу страны, Урал начал работать на полную мощь. В целом, к концу 1941 г. производство чугуна в стране увеличилось по сравнению с довоенным временем в 4 раза, стали – в 3 раза, проката черных металлов – в 3,1 раза, проката цветных металлов – в 430 раз, производство шарикоподшипников – в 21 раз. На 1942 г. в соответствии с военнохозяйственным планом планировалось построить 5 доменных и 27 мартеновских печей, блюминг, 5 коксовых батарей.
Наряду с этим на металлургических заводах одновременно осуществлялись реконструкционные работы: восстанавливались бездействовавшие мартеновские и доменные печи на Серовском, Староуткинском, Майкорском и других заводах. Переход от выпуска рядового металла, составлявшего до войны свыше 70% общего производства, к легированному был сопряжен с большими трудностями. Каждому заводу и его трудовому коллективу пришлось решать конкретные задачи. Перед златоустовскими металлургами, например, была поставлена задача освоить сложные марки стали для боеприпасов и авиационной техники. Уфалейский, Серовский и Саткинский заводы должны были в самые сжатые сроки наладить производство металла для танков и артиллерийских орудий. Лысьвинский завод должен был обеспечить советских солдат касками и иными индивидуальными металлоизделиями защиты. Ведущая роль отводилась Магнитогорскому металлургическому комбинату, который имел 4 доменных и 15 мартеновских печей, 4 коксовые батареи, 8 прокатных станов. В первые же месяцы войны коллективу комбината пришлось освоить новую технологию выплавки качественной стали в больших мартеновских печах, чего не было раньше.
На нужды фронта быстро переориентировался Чусовской металлургический завод, который освоил 15 новых марок стали и 72 новых профиля проката, начал выпуск высококачественных ферросплавов. Коллектив Серовского металлургического завода за первые месяцы войны освоил выпуск 50 новых марок стали, в том числе – уникальной калиброванной «кислой» для шариковых и роликовых подшипников. Металлурги Златоуста за первые месяцы войны освоили рекордное количество новых марок стали – 163. Ничего подобного не знала за годы войны экономика ни одной европейской страны и США. Перестройка, которую осуществил наш народ, была быстрой, эффективной и в финансовом отношении наименее затратной. Главным фактором такой перестройки стал как раз трудовой героизм советских рабочих. Почти на всех крупных предприятиях страны, и Урала в том числе, развернулось социалистическое соревнование – агарковское и лунинское движение, стали создаваться комсомольско-молодежные бригады. Помимо развития промышленности развивалась и сырьевая ее база. На Урале в годы войны были расширены геологопоисковые, разведочные работы по поиску новых источников топлива, сырья, других полезных ископаемых. Расширились проектные работы по развитию сети электростанций, металлургических и иных предприятий. На всей территории Урала шли поисковые работы по углю, особенно в Кизеловском бассейне. За годы войны было выявлено в 6 раз больше запасов угля, чем за весь довоенный период. Активно шли поиски нефтяных пластов. В Башкирии бурение развернулось на 13 площадках. В годы войны были установлены Карагановское, Кинзебулатовское, Куганакское месторождения, вскрыты Бавлинская и Салиховская нефтяные площади.
Развернулась разведка в Оренбургской, Пермской областях, Татарии, Удмуртии и других районах между Волгой и Уралом. Выросли и объемы добычи. В 1945 г. трест «Туймазанефть», например, добывал топлива в 10 раз больше, чем в 1941 г., а трест «Бугурусланнефть» – в 7 раз. Возраставший объем промышленного производства и добычи ресурсов предъявлял повышенные требования и к работе энергосистем Урала. Развитие электроэнергетики шло по линии расширения мощностей и реконструкции действующих электростанций [5]. В первый период войны были приняты меры по максимальной централизации политического, военного и хозяйственного управления. Вся полнота власти в стране сконцентрировалась в руках чрезвычайных органов руководства страной – Ставки Верховного Главнокомандования и Государственного Комитета Обороны (ГКО). 22 июня 1941 г. была объявлена всеобщая мобилизация мужчин (начиная с 1905 года рождения), что позволило вдвое увеличить численность армии. Появление захватчиков на родной земле на протяжении всей истории нашей страны сплачивало людей, которые забывали о трудностях жизни и поднимались на защиту своей Родины. Справедливый характер войны, необходимость защиты своего Отечества породили патриотизм миллионов советских людей, Великая Отечественная война имела поистине всенародный характер.
По инициативе москвичей и ленинградцев в стране стало создаваться народное ополчение: в июле–августе в него было принято около 2 млн человек. Проявляя мужество и самоотверженность, ополченцы внесли серьезный вклад в будущую победу. В борьбе за свободу в тылу оккупированной фашистами территории сформировалось мощное партизанское движение. Для укрепления порядка и дисциплины в войсках, повышения боеспособности, которая резко снизилась в начальный период войны, государство было вынуждено принимать чрезвычайные меры: вводился институт военных комиссаров; были подписаныприказы № 270 и № 227 («Ни шагу назад!»), которые усиливали ответственность за неисполнение приказа, трусость и дезертирство; стали создаваться заградительные отряды. Мобилизация сил для победы велась не только на фронте, но и в тылу. С началом войны страна была превращена в военный лагерь. Ситуация осложнялась тем, что летом 1941 г. свыше 80% общего количества предприятий оборонной промышленности, в том числе 94% авиационных заводов, оказались в зоне боевых действий или прифронтовых районах. Поэтому первостепенной, серьезнейшей задачей стала эвакуация предприятий и населения в восточные районы, где необходимо было налаживать военное производство. Летом – осенью 1941 г. на восток было перебазировано 11 млн человек и около 2 тыс. промышленных предприятий, которые зачастую начинали работать, не дожидаясь сооружения стен и крыши над головой. Для обеспечения промышленности кадрами вводилось бронирование от призыва в армию рабочих ведущих профессий, широко привлекались на производство женщины, молодежь, пенсионеры.
Уже во второй половине 1942 г. вооружения стало производиться больше, чем до войны [2, с. 154–155]. Как видим из этих данных, нападение немецко-фашистской Германии на СССР не смогло разрушить экономическую мощь нашей страны. Потому что был массовый народный героизм, потому что была вера в свою страну, потому что воевали и трудились ради жизни, а не ради денег. Что же мы имеем сегодня? Общие потери российской экономики, связанные с распадом СССР, составили более 3 трлн р. Центр как был, так и остается коррумпированным. Именно эта коррумпированность стала одной из причин развала некогда единой великой страны. Ясно, что Советский Союз распался не сам по себе. Его развалили чиновничьи кланы, враждовавшие между собой. «Индекс способности выживания» СССР в 1980-е годы составлял 116%, тогда как в США он был равен 100%, но погиб именно СССР, а не США. И его гробовщиками стали партийные и государственные чиновники.
Как свидетельствует лауреат Нобелевской премии по экономике Дж. Стиглиц, если в период Великой Отечественной войны объем промышленной продукции в нашей стране сократился на 24%, то за период 1990–1999 гг. он упал более, чем на 60%. Сегодня общепризнано, что после распада СССР и начала рыночных реформ экономика России оказалась в глубоком кризисе. Нас убеждают, что к 2010 г. реальный рост заработной платы населения составил 4,9%, промышленного производства – 9,6%, безработица сократилась до 7% экономически активного населения. В действительности, безработица неуклонно растет, а благосостояние – падает. Последние события осени 2014 г. в валютнофинансовой сфере убедительно показали, как крупные корпорации могут обвалить курс национальной валюты и загнать не только население, но и само государство в тяжелейшее положение [4, с. 176]. Последние четверть века «либеральных» преобразований в социальной и экономической сферах российского общества повлияли на развитие внутренних и внешних связей между субъектами экономического сообщества на местном, региональном и федеральном уровнях.
Падение производства, покупательной способности трудовых ресурсов, обесценение национального рынка валюты, утрата интеграционных возможностей между странами постсоветского пространства обусловили резкое снижение социальной мобильности, обострили проблемы занятости, эффективного применения трудовых ресурсов на национальных рынках, оппортунистическое поведение управленческого персонала в ситуации затяжного социального и экономического кризиса. Необходимо существенным образом изменить все трудовое законодательство в стране. В первую очередь, Трудовой кодекс, который дает слишком много прав собственникам и практически никаких прав – самим работникам. При такой ситуации трудового героизма не дождешься, а, следовательно, и из борьбы санкций «с плюсом» (выражение министра иностранных дел РФ) не выйти. Справедливости ради, необходимо отметить, что в экономике нашей страны, начиная с 2005 г., наконец-то начали обнаруживаться инвестиционные точки экономического роста. И для этого есть все необходимые основания. По разведанным запасам газа, железной руды, алмазов, цинка, тантала, палладия Россия занимает 1-е место в мире. По запасам олова, ртути, висмута, платиноидов – 2-е место. По запасам меди, свинца, циркония, вольфрама, молибдена, лития – 3-е место.
По запасам бериллия – 4-е место. На долю РФ приходится 18% мировой добычи калийной соли, 14% борного сырья, 65% мировых запасов апатитов. И это не говоря уже о колоссальных запасах углеводородов. Несмотря на то, что правительство России до сих пор не опубликовало программно-целевые планы развития промышленности до 2020 г., в практической политике в процессе расходования бюджета каждый год объявляются капиталовложения в крупные проекты. Отметим крупные расходы на реконструкцию мощных гидроэлектростанций (Саяно-Шушенской – 38 млрд р., Богучанской ГЭС – 116 млрд р.) и атомных электростанций. Так, например, можно назвать проект Балтийской ядерной электростанции с двумя энергоблоками на 1,1 ГВт, каждый потянул на 200 млрд р., Нововоронежскую АЭС-2 с двумя блоками на 1,2 ГВт оценили в 130 млрд р. На нужды «Запнефтехима» в Тобольске выделили сумму инвестиций, равную 360 млрд р., но это уже нефтехимия по производству полипропилена. В добывающих отраслях, скажем, разработка крупнейшего в стране Удоканского медного месторождения оценивается в 100 млрд р., горнообогатительный комбинат на громадном Приоскольском месторождении руд строят за 56 млрд р. Кроме того, были построены верфи для выпуска газовых супертанкеров в Приморске стоимостью 38,5 млрд р.; верфь «Звезда-ДСМЕ» во Владивостоке, заточенная под строительство гигантских крупнотоннажных судов мирового класса, оценивается в 20,5 млрд р.
Реализация масштабной программы переоснащения текстильных предприятий Ивановской области (в швейной промышленности) до 2017 г. обойдется в 6 млрд р., а окончание строительства крупнейшего в Европе комплекса по выпуску тканей из льна в Вологодской области обошлось в 8,6 млрд р. Как известно, львиная доля бюджетных денег за последние пять лет направляется на оборонные проекты, что вполне логически, политически, идеологически и экономически обосновано. Даже прорывы в фармацевтике – и те не требуют таких больших денег, как нефтехимическая отрасль. Строительство завода по выпуску отечественного инсулина в Переславле-Залесском обойдется в 3 млрд р. Потребность России в полипропилене – 880 тыс. т в год. Вдобавок каждый год заводят 1 млн т готовых изделий из полимеров. Тем временем внутреннее производство – менее 700 тыс. т. В результате пластик приходится покупать в Китае, Бельгии и даже в Саудовской Аравии. Благодаря новым мощностям в Тобольске выпуск пропилена в РФ вырастет на 500 тыс. т, полиэтилена – на 1,5 млн т. Комбинат войдет в пятерку крупнейших мировых производителей, российское производство пластиков, наконец, перешагнет планку внутренних потребностей. Заодно решится проблема сгорающего впустую попутного нефтяного газа.
Он станет сырьем для завода-гиганта. Конечно, можно найти проекты дороже 360-миллиардного «Запсибнефтехима». Порт Саббета, который строят за полярным кругом на берегу Обской губы на Ямале, оценивается в 75 млрд р. Зато будущий «газпромовый» завод по выпуску сжиженного газа, ради которого появился порт, обойдется в 850 млрд р. На очень большую сумму обойдется и газопровод «Сила Сибири», который «Газпром» тянет в Китай за 900 млрд р. Программу модернизации БАМа до 2020 г. оценили в 864 млрд р. Центральная кольцевая автодорога в Москве «потянула» на 470 млрд р., питерская кольцевая обошлась в 567 млрд р. [1]. Таким образом, инвестиционные вложения – это и есть точки экономического роста территории Российской Федерации. Безусловно, в каждом отдельном регионе, как, например, в Свердловской области имеются свои научно-целевые программы, экономические кластеры, которые требуют ускоренной реализации, после полнометражного финансирования, как со стороны областного бюджета, так и федерального.
Но очень хотелось бы, чтобы инвестиции поступали от зарубежных спонсоров, а не увеличивали нагрузку на бюджеты разного уровня и не вели к образованию известного бюджетного дефицита. В современных условиях развитие экономического потенциала Урала, включая научно-целевые программы Свердловской области, упирается, как всегда, в нехватку финансовых средств. Тем не менее, такой сродни глобальным проектам, как проект «Урал промышленный – Урал полярный», идет к своей реализации до 2020 г. Кроме того, если взять для примера Свердловскую область, то здесь в настоящее время формируется сразу несколько новых кластеров: «Титановая долина», «Фармацевтический кластер», «Белая металлургия», «Туристическая дорожная карта», а также «Три Агрохолдинга» и кластер «Утилизация твердых отходов», «Добыча нефтегазовых ресурсов» в западной части области. Все вышеперечисленные точки экономического роста региональной экономики являются по сути дела новыми кластерами федеральной экономики России. Но для их осуществления, т. е. реализации данных инвестиционных проектов по стадиям жизненного цикла каждого требуются миллиарды и даже сотни миллиардов рублей, которые в условиях наступившей рецессии российской экономики можно решить кредитным способом, взять у банков Китайской Народной Республики.
Сохранение конкурентоспособности национальной экономики страны означает поддержание темпов ежегодного роста ВВП хотя бы на уровне 2–3%. Увеличение валового продукта на душу населения даст возможность осуществлять, как известно, расширенное воспроизводство факторов производства и, в частности, рабочей силы, трудоресурсов. Гносеологически повышение благосостояния народонаселения предполагает трансформацию качества человеческого капитала и прогрессивного развития главных институтов цивилизации – государства, собственности, семьи, а также дальнейшего разрешения двух главных методологических проблем: уменьшения степени эксплуатации субъектов хозяйственной деятельности, а следовательно, увеличения уровня справедливого распределения материальных и духовных благ в обществе. Согласно учебникам макроэкономики, речь должна идти об изменении кривой Лоренца и сокращении коэффициента Джинни. В реальной практике, т. е. в онтологическом плане, рассматриваемую проблему можно представить в виде схемы повышения не только арифметического количества видов благосостояния людей, но и – это главное – роста качества образа жизнедеятельности людей в обществе.
Категорию «благосостояние», как нам кажется, следует классифицировать по следующим основным направлениям развития научно-технического и социального прогресса: физическое, материальное, духовное, экологическое, политическое и идеологическое. Комментарии для специалистов, может быть, и не требуются, но хотелось бы подчеркнуть некоторые важные моменты. Так, например, физическое благосостояние человека во многом совпадает с медицинскими показателями, но к ним не сводится. Материальные блага включают денежные и другие показатели внешнего благосостояния людей.
Что касается индексов духовного, экономического, политического и идеологического благосостояния, то здесь имеются в виду, прежде всего, качественные характеристики человека как личности с учетом образовательного и воспитательного уровней культуры «homo economics». Хотелось бы подчеркнуть, что под духовным благосостоянием мы имеем в виду уровень историко-филологической культуры человека, под экологическим – уровень качества природно-социальной среды (окружения). Но особо следует подчеркнуть политико-идеологическое благосостояние человека в социуме. Все встает на свои места, если уточнить термины «политика» и «идеология». Мы неоднократно и настоятельно предлагали политику определять как науку о законах поведения людей, наделенных собственностью и властью, а идеологию – как науку о системе идеалов и ценностей общества и законах их трансформации. Именно рассмотренная в таком ключе схема классификации видов благосостояния приобретает законченный логически, гносеологически и онтологически правильный вид, не требующий никаких дополнительных интерпретаций. Обобщая сказанное, можно с большой долей уверенности и ответственности утверждать, что главными объектами и целями инвестирования, безусловно, являются не кластеры и не предприятия, а кадры. Как и когда-то в годы Великой отечественной войны, сегодня именно «кадры решают все».
Только высокопрофессиональные кадры могут «поднять» те точки экономического роста, которые и в первую, и во вторую, и в третью очередь могут повлиять количественно и качественно на вышеназванные направления и индексы благосостояния всех категорий населения Российской Федерации. С точки зрения вклада российских ученых в совершенствование технологических процессов добычи, переработки и производства ресурсов и изделий, можно обратиться к фактам экономики, которые получили мировую известность в последние 2–3 года. В перечне примеров можно назвать изобретение и использование снаряда-генератора плазменной добычи нефтяных пластов, фотоаппараты и кинескопы, которые выпускает ЛОМО. Сейчас в 20 странах используют более 100 российских комплектов оптики для профессиональной киносъемки. На Урале, в Ирбите возродили производство мотоциклов и колясок с моторным приводом. В 2013 г. продажи автомобилей «Урал» в Северной Америке подскочили на 40%, в ЕС – на 20%. В 2014 г. успех повторился. И это при цене машины от 10 до 14 тыс. дол. (550–770 тыс. р.). 1 декабря 2014 г. началось движение по обновленному Гимринскому автотоннелю, соединившему г. Буйнакск и с. Гимры в Дагестане. При длине 4 285 м это самый длинный автомобильный тоннель в РФ.
Северомуйский железнодорожный тоннель на БАМе имеет длину 15,3 км, он проложен под горным хребтом на глубине до 1,5 км. Это самая грандиозная стройка на БАМе, работа заняла 27 лет, и вот она закончена. Можно добавить, что в январе 2011 г. рекорд побила российская скважина на проекте Сахалин-1, добравшаяся до отметки 12,345 км. Кроме того, Россия получила участок для разведочного бурения от Международного комитета по морскому дну и в районе Магеллановых гор, суда «СевморГео» к концу 2014 г. пробурили 150 скважин и обнаружили невероятные запасы кобальта – более 1 млн т. В целом технологичные отрасли не устают радовать мировыми успехами. За науку взялись и аграрии. Новостью года в животноводстве стало то, что Россия вывела уникальную породу мясного скота – на 20% продуктивнее легендарной абердинской породы. Другие заметные достижения села: начало массового строительства огромных садов-теплиц на крайнем Севере. В 2014 г. крупные овощеводческие хозяйства открылись на Ямале и в Ханты-Мансийске. Наконец, в 2014 г. ошеломили даже ювелиры. Россия огранила два уникальных бриллианта весом 52 и 54 карата.
Якутские камни оценили – один в 10,7 млн р., другой – в 53,5 млн р. Изменились и приоритеты социально-экономического развития Урала. Как и в военное время, в условиях «войны санкций» его значение неуклонно возрастает. Среди главных направлений развития региона сегодня выделяют: развитие инфраструктуры; развитие институциональной среды; новую индустриализацию старопромышленного региона. Среди отраслевых приоритетов это: атомная энергетика, военнокосмический комплекс (ядерно-ракетная и авиакосмическая подотрасли); подотрасли, обслуживающие ТЭК, горно-металлургический и энергетический комплексы; производства нефтехимической отрасли; и только на четвертом месте традиционное машиностроение [3, с. 470]. В целом, можно сделать вывод о том, что российской экономике требуется разработка долгосрочной программы развития, в первую очередь, тех отраслей, которые требуют немедленных инвестиций и могут послужить в дальнейшем точками экономического роста народно-хозяйственного комплекса. В качестве спонсоров могут выступать как гособоронзаказы, так и гражданские министерства в соответствии с реализацией научноцелевых планов и концепций.
По цепочке системного подхода «инвестиции – производство – сбыт – прибыль» необходимо возрождать и увеличивать темпы оживления и роста машиностроительных отраслей, учитывая, что время для переходного периода уже ушло и потеряно безвозвратно. Таким образом, сущностью и ядром новой экономической политики, которая необходима сегодня, являются: перестройка системы трудовых отношений в стране и переход к полной занятости (кейнсианская модель); качественная интенсификация ведущих отраслей промышленности в условиях укрепления влияния государства на всех уровнях управления (мобилизационный подход). Некоторые последние заявления отдельных политиков настораживают. Похоже, они до сих пор не осознали всей опасности сложившейся ситуации и рассчитывают на то, что можно обойтись без этих мер. Предложенные нами меры становятся острой необходимостью в ситуации обострения торговой и инфляционной войны против российского государства, которые развязали западные державы». Нельзя выиграть войну, даже если это экономическая война, «в белых перчатках».
Исторический опыт «военной экономики» в этой связи становится крайне актуальным.
Библиографический список
1. Добрынин А. И., Дятлов С. А., Цыренова Е. А. Человеческий капитал в транзитивной экономике : формирование, оценка, эффективность использования. СПб. : Наука, 2010.
2. История : [в 2 ч.] / под ред. К. П. Стожко. Екатеринбург : [Изд-во Урал. гос. экон. ун-та], 2013. Ч. 2.
3. Срединный регион : теория, методология, анализ / ред. Е. Г. Анимица. Екатеринбург : [Изд-во Урал. гос. экон. ун-та], 2009.
4. Стиглиц Дж. Глобализация : тревожные тенденции : [пер. с англ.]. М. : Мысль, 2003.
5. Урал – фронту / под ред. А. В. Митрофановой. М. : Экономика, 1985.
В. Н. Лавров, Д. К. Стожко