В Рязани поставили одну из запутанных пьес Уильяма Шекспира
«Зимняя сказка» — одна из поздних пьес Шекспира, для которых характерна запутанность сюжета, смешение жанров и стилевая неоднородность, уже не первый век ставящие литературоведов в тупик, что перед ними: трагедия или комедия; драма или пастораль; следует ли воспринимать их с точки зрения сказочной серьёзности или как пародию на излюбленные сюжеты пьес; отчего так невероятны все события и так преувеличены страсти?
Ревность короля Леона вспыхивает буквально на ровном месте (хотя даже не знающий основ драматургии автор всегда интуитивно чувствует, что завязке должно предшествовать «одно простое действие», которого здесь нет). То и дело в пьесе появляется что-то совсем ужасное вроде желания Леона сжечь новорождённого младенца. Страхи нагнетаются до такой степени, что, в конце концов, становятся элементами чёрной комедии, когда «медведь уж пообедал дворянином». Общечеловеческая драма выбора между большим и меньшим злом терзает вельмож Сицилии, и буквально рядом с ними обмениваются сентиментальными вздохами герои пасторали, чьи взаимные клятвы в любви то и дело прерываются сценами похождения классического плута.
Весь этот присутствующий в пьесе микс есть и в спектакле. Начинается тот как жестокая мелодрама или даже трагедия, где герои движутся от счастья к несчастью: король теряет доверие к королеве Гермионе, она теряет детей, а потом и свою жизнь, король Леон на разрыв аорты горюет над телом супруги... Одна лишь Паулина, чью роль исполняет Светлана Гузикова, словно намекает своей иронично-эксцентричной игрой на дальнейшую смену жанра. И действительно — незадолго до антракта тональность повествования резко меняется, и актёры изо всех сил стараются рассмешить публику. Высокородные герои, для которых принципы и предрассудки важнее здравого смысла, сменяются «простым народом», для которого все эти измены — не более чем обычные житейские проблемы, решаемые на основе обычая и практицизма.
Так весы сценического действия и качаются то в сторону комедии, то в сторону трагедии. Страшная участь беременной королевы Гермионы, заключённой в тюрьму, перестаёт вызывать горькое сочувствие после появления карикатурного тюремщика. Пафос обличительных речей Паулины охлаждается их преувеличенно-ироничной интонацией. Умилительная пастушья пастораль резко перестаёт быть таковой, как только несчастная прекрасная пастушка оказывается целиком во власти короля-деспота. А ведь он ещё в первом акте казался жертвой трагических обстоятельств... Таким образом создатели спектакля постоянно перебрасывают зрителя из одного состояния в другое: то показывают, что не стоит печалиться, то демонстрируют, что и радоваться-то особо нечему — и именно это сочетание несовместимого парадоксальным образом приближает сценическое действие к реальной жизни.
Художник-постановщик спектакля Александр Якунин выдержал «Зимнюю сказку» в соответствующих сезону, заявленному в названии, приглушённых тонах. Все герои облачены в подобия античных одежд (причём из мешковины). Особую роль в спектакле играет целлофан, который, видимо, является чем-то вроде символа самодержавия и самодурства. Короли носят нечто вроде узких тог, которые в момент гуманизации героев сделаны из органзы, а в моменты «расчеловечивания» кажутся изготовленными из полиэтиленовой плёнки. Царский трон обмотан скотчем. В последней сцене, когда раскаяние Леона достигает предела, а Гермиона, наконец, полностью его прощает, падает целлофановая стена, ранее отделявшая героев друг от друга.
Стоит отметить, что режиссёр Марина Есенина избрала в этом сезоне тему женской власти над мужскими сердцами — собственно, об этом рассказывают и «Ночь перед Рождеством», премьера которой состоялась в октябре, и «Зимняя сказка».