Ислам Ахун — уйгурский фальсификатор, наладивший производство древних документов Шелкового пути

Ислам Ахун — уйгурский мошенник из Хотана, который подделывал многочисленные рукописи и печатные документы и продавал их как древние письмена Шелкового пути. После случайной находки рукописи Боуэра в 1889 году такие тексты стали очень востребованными. Имперские державы того времени спонсировали археологические экспедиции в Центральную Азию, в том числе Великобритания, Франция, Германия, Россия и Япония.

Именно в этой конкурентной среде появился Ислам Ахун. В 1895 году он обратился к британскому консулу в Кашгаре, сэру Джорджу Макартни, с рядом рукописей на бумаге. Некоторые из них были написаны шрифтом, похожим на брахми, документы были разных форматов, многие переплетены медными скрепками. Маккартни купил документы и отправил их в Индию в надежде, что Август Рудольф Хернле, выдающийся исследователь индоарийских языков, сможет их расшифровать.

Не зная о Маккартни, партнер Ислама Ахуна, Ибрагим Мулла, также продавал подобные предметы российскому консулу Николаю Петровскому. Он отправил их в Санкт–Петербург для перевода. Ибрагим Мулла немного знал кириллицу, поэтому он включил кириллические символы, что очень запутало ученых, которым было поручено их перевести.

Хернле приступил к работе, пытаясь расшифровать тексты. Хотя он смог идентифицировать некоторые из них как написанные шрифтом Brāhmī, в своем первом отчете об этих коллекциях он написал о других, что они были:

“…написаны иероглифами, которые либо совсем мне неизвестны, либо с которыми я слишком плохо знаком, чтобы пытаться прочесть их в то скудное время, которое мне позволяют мои обычные служебные обязанности… Я надеюсь, что среди моих коллег, которые сделали языки Центральной Азии своей специальностью, найдутся те, кто сможет распознать и идентифицировать символы и язык этих любопытных документов”.

Ислам Ахун и его коллега продолжали продавать предметы британскому и российскому консулам. К этому времени они начали изготавливать ксилографические гравюры. Маккартни также отправил их Хернле, который в 1899 году опубликовал второй отчет. Он дал обширный отчет и разделил их на девять различных групп, основываясь на типе письма, которым они были написаны, которое напоминало харости, индийский и среднеазиатский брахми, тибетский, уйгурский, персидский и китайский языки. Но, несмотря на подробный анализ, Хернле так и не смог их интерпретировать.

Вскоре возникли сомнения в подлинности манускриптов. Вопросы относительно удивительно хорошего состояния рукописей, их случайной находки и причудливого письма были подняты, в частности, шведским миссионером в Кашгаре Магнусом Беклундом, к которому также обращался Ислам Ахун. Хернле обсудил этот вопрос в своем отчете за 1899 год, но принял решение в пользу их подлинности, пересказав рассказ Ислам Ахуна об обнаружении рукописей и документов в разрушенных местах древнего царства Хотан в пустыне Такламакан.

“Как можно приписать Исламу Ахуну и его сравнительно неграмотным единомышленникам недюжинную изобретательность, необходимую для оправдания [писаний]? … В итоге, вывод, к которому я пришел, располагая нынешней информацией, заключается в том, что эти письмена подлинные, и что большинство, если не все, гравюры в коллекции также являются подлинными древностями, и что если какие–либо из них и являются подделками, то они могут быть только дубликатами других, подлинных.” – Хернле, А. Ф. Рудольф

По иронии судьбы, именно отчет Хернле подтвердил подозрения Аурела Штайна – известного археолога и индоиранского ученого – относительно подлинности рукописей. Во время своей первой экспедиции по Центральной Азии в 1900 году он посетил древние места Хотана, но хотя он раскопал много рукописей, он не нашел ничего похожего на те, которые продавал Ислам Ахун. Никто из местных жителей также не знал ни о месте захоронения, ни о найденных там артефактах. В апреле 1901 года Штайн разыскал Ислама Ахуна в Хотане и допрашивал его в течение двух дней.

Вначале Ислам Ахун утверждал, что он невиновен, настаивая на том, что был лишь агентом Маккартни и сам приобрел документы у других лиц, зная, как сильно англичане хотели их получить. Очевидно, он не помнил, какой отчет о находке он предоставил первоначально, и, конечно, не знал, что он был опубликован. Вероятно, Ислам Ахун опасался дальнейшего наказания, поскольку уже понес наказание за дезертирство из британской группы в 1898 году.

Оказавшись перед лицом собственных результатов, Ислам Ахун в конце концов признался в подделке рукописей и гравюр и описал Штайну не только фабрику, которую он создал вместе с Ибрагимом Муллой, но и их методику, которая включала окрашивание рукописей красителем из тополя или тогруты и их копчение для создания эффекта старения. Он также упомянул, что хотя первоначально он и его партнер переписывали рукописи вручную и пытались копировать шрифт брахми с подлинных манускриптов, спрос был настолько велик, что они перешли на ксилографию.

Многие из подделок сохранились в коллекциях Британской библиотеки и Института восточных рукописей в Санкт–Петербурге.

В начале лета 1898 года Ислам Ахун выступил в качестве невольного проводника для исследователя капитана Диси в экспедиции по поиску древних мест в окрестностях Гумы. Уже на третий день Ислам Ахун сбежал, оставив путешественников самостоятельно прокладывать обратный путь. По возвращении он подделал записку, написанную почерком Диси, чтобы получить деньги от Бадруддина, аксакала (чиновника, который заботился об интересах индийских торговцев, отчитываясь перед генеральным консулом в Кашгаре). В качестве наказания он был приговорен к ношению колоды в течение месяца.

Штайн также сообщает о других сомнительных действиях, включая маскировку под британского агента, разыскивающего незаконных рабов, чтобы шантажировать местных жителей. Однако после допроса в 1901 году Ислам Ахун попросил Штайна позволить ему сопровождать его в Европу. Штайн отказался, и после этого о нем больше ничего не известно.

Написал zlax на revision.d3.ru / комментировать