Надежда на интервенции. Алтайские аграрии не знают, куда девать излишки зерна
Надежда на интервенции. Алтайские аграрии не знают, куда девать излишки зерна
Интервенционный фонд России может быть увеличен на 5 млн тонн
Интервенционный фонд России может быть увеличен на 5 млн тонн. Об этом редакции радиостанции Business FM Барнаул рассказал президент Союза зернопереработчиков Алтая Валерий Гачман. Потребность в зерновых интервенциях в этом году особенно высока, утверждают аграрии. Здесь сказываются два важных фактора: рекордный урожай агросезона 2022-2023 (почти 154 млн тонн) и ограничительная квота на экспорт зерновых. Минсельхоз России установил её на уровне около 60 млн тонн. По задумке ведомства, это "позволит сохранить необходимые запасы зерна и обеспечить продовольственную безопасность России. С чем не согласны аграрии – читайте и слушайте в материале.
Что говорят крестьяне?Аграрии такое решение не одобряют. Они утверждают, что переходящие остатки сельхозпродукции по итогам текущего агросезона будут огромными. По словам Валерия Гачмана, рекордный урожай уже сказался на цене зерновых, а ограничительные квоты не позволяют эту ситуацию стабилизировать. Сегодня, чтобы сохранить урожай внутри страны и поддержать аграриев, могут помочь зерновые интервенции, считает Гачман.
Механизм именно для этого и был создан ещё в 2002 году. Когда урожая в избытке, государство закупает у сельхозпроизводителей зерно по приятным ценам. В основном это пшеница и рожь, из других продуктов – сахар. Когда образуется нехватка товара, например, хлеба, на полках магазинов, чтобы не допустить скачка цен, государство начинает продавать закупленное зерно.
По словам главы Союза зернопереработчиков Алтая, механизм уже давно доказал свою эффективность, но дьявол, как говорится, кроется в деталях.
"Конечно же, как всегда, всё в мелочах. А мелочь – это объёмы закупа. На сегодняшний день государство закончило закуп в интервенционный фонд. Фактически до конца календарного 2023 года государство купило 3,1 млн тонн. При том, что выращен рекордный урожай и, конечно, такого урожая никто не прогнозировал. Но при 104 млн тонн пшеницы и при 154 млн тонн общего урожая 3 млн интервенционного фонда, конечно, ничтожно мало. Для примера: в сезон 2008-2009 года, когда мы вырастили всего лишь 108 млн тонн зерновых, в интервенционный фонд было заготовлено почти 10 млн тонн. Подводя финансовые итоги, сельхозтоваропроизводители жалуются на то, что при рекордном урожае у них прибыль меньше прошлого года. Это связано именно с тем, что цены с 17-19 рублей в прошлом году, в этом году снизились до 12-13 тысяч рублей за тонну. Соответственно, должного влияния на рынок, которого хотелось бы ожидать от интервенционного фонда, это не оказало", – рассказывает Гачман.
Что делают власти?Сейчас, по словам главы Союза зернопереработчиков, всё-таки рассматривается вопрос об увеличении зернохранилищ в интервенционном фонде ещё на 5 млн тонн. Пока нет никакого понимания, будет ли государство точно закупать зерно и в каком количестве. Но первой ласточкой это вполне можно считать.
"Угроза переходящих остатков под 30 млн тонн – это неприемлемо огромный объём, который будет давить на рынок. Поэтому если интервенционный фонд будет увеличен, это будет здорово. Хотя бы на 5 млн. Конечно, если бы в переходящих остатках было бы в запасах у государства в интервенционном фонде 10 млн тонн, то переходящий остаток был бы всё равно, конечно высокий, но не исторически высокий. Близкие к этому переходящие остатки 15-17 млн тонн в стране мы имели. То есть зерна в стране сохранилось бы 10 млн тонн, но оно было бы как бы изъято из рынка и заморожено до времён потребностей в нём. И это бы очень серьёзно поддержало рынок и вот этой угрозы дальнейшего снижения цены мы бы не испытывали, а сейчас эта угроза есть", – поясняет Валерий Гачман.
По словам собеседника, сейчас российских аграриев поддерживают те ресурсы, которые они успели накопить за последние, весьма удачные годы. Это в нынешней ситуации позволяет нашим сельхозпроизводителям не торопиться продавать зерно по низким ценам, а придержать свой урожай в надежде на изменения.
