Карбалевич: Лукашенко поступает с точностью до наоборот

Вместо того, чтобы найти преемника, он решил опереться на институт Всебелорусского народного собрания.

Перераспределение властных полномочий от президента к ВНС оказалось очередной подтасовкой: вся полнота власти осталась в руках Лукашенко. До недавнего времени Александр Лукашенко верил в собственную исключительную миссию. Но события 2020 года «обломали» его претензии так болезненно не только потому, что хотели забрать его власть, но разрушили его образ, который он сам себе создал, — образ «народного президента». 24-25 апреля в Минске прошло Всебелорусское народное собрание. В первый же день этого мероприятия Лукашенко «избран» председателем ВНС, его заместителем стал Александр Косинец. На второй день ВНС утверждал Концепции национальной безопасности и Военной доктрины. После этого делегаты разъехались по регионам до следующей сессии, которая состоится через год. Как повлияло «историческое событие», как пафосно назвал ВНС Лукашенко, на жизнь страны? Журналист BGmedia обсудил это с политическим обозревателем Радыё Свабода Валерием Карбалевичем. — Лукашенко только подтвердил, что Всебеларуское народное собрание — орган декоративный. А его значение как главного органа государственного управления и то, что происходит в реальности, противоречит одно другому. Например, главный орган государственного управления собирается раз в год на два дня. А вчера выяснилось, что даже не на два дня, а только на полтора: ВНС открылся во второй половине дня 24 апреля. Возьмем состав руководящих органов. Заместитель Лукашенко — человек, скажем так, которого достали из архива, вернули с ссылки и назначили на должность заместителя председателя ВНС, что говорит о ценности такой должности. Слышал версии, что президиум ВНС должен стать новым политбюро, будет похож на совет безопасности, где будут представлены руководители всех основных ведомств — будет собрана вся верхушка государственного управления. А оказалось, что нет, туда попали люди среднего номенклатурного уровня, только двух руководителей (Брестской и Гродненской областей) можно назвать тяжеловесами. В целом состав президиума ВНС напоминает президиум Верховного Совета БССР, где должны быть представлены и разные регионы, и разные социальные группы. То есть, президиум ВНС на реальную власть претендовать не будет, зато на этом сером фоне будет очень сильно выделяться фигура председателя. Видно, что это декоративный орган, даже по сравнению с другими госструктурами: с беларуским правительством или тем же советом безопасности. — Получается, что Лукашенко возглавил декоративный орган только для того, чтобы покрасоваться? Если Брежнев любил коллекционировать ордена, то Лукашенко заложил новую традицию — коллекционировать высокие должности? — Не совсем. Если должность председателя ВНС занял другой человек, то с учетом полномочий ВНС, прописанных в Конституции, существовал риск (самый минимальный) превращения декоративного органа в реальный. Такую возможность Лукашенко не мог дать никому, поэтому занял должность сам. Тем более, что полномочия президента по новой Конституции сокращены, они переданы в пользу Всебеларуского народного собрания. Но теперь, когда Лукашенко занимает обе должности, то никакого реального сокращения властных полномочий и не будет. — Предварительные итоги заседания ВНС позволяют прогнозировать дальнейший алгоритм действий Лукашенко в свете предстоящей президентской кампании? — Лукашенко и не скрывает, что собирается баллотироваться. Да, он одновременно будет оставаться на двух должностях и уходить пока никуда не собирается. — Кстати, об уходе. «Я уйду на отдых только тогда, когда вы мне в какой-то форме скажете: «Все». И когда рядом будет стоять человек, который не предаст, который будет идти на баррикады, не боясь, который не будет считаться ни с чем, даже с собственной жизнью», — заявил вчера Лукашенко. То есть, он еще раз подтвердил, что уходить не собирается? — Да, все эти заявления не стоят ничего, например, «когда вы мне в какой-то форме скажете: «Все»». Извините, в 2020 году ему сказали в очень радикальной форме, но он никак не прореагировал. А вернее, прореагировал совершенно противоположным способом. Что касается поисков надежного человека, при появлении которого он готов уйти. В том-то и дело, что Лукашенко делает ставку не на человека, а на институты. Казалось бы, что проще: нашел человека, которому можно доверять, и передаешь власть преемнику. Но Лукашенко вместо этого придумал институт «Всебеларуское народное собрание», который, среди прочего, должен контролировать и будущего президента, если тот вздумает повернуть не в ту сторону. Когда уходил Ельцин, он передал власть человеку, которому доверял. И нашел его. И Путин первые четыре года не менял ни правительство, ни свою администрацию — все осталось ельцинское. То есть, выполнил все условия передачи власти. Или когда сам Путин покидал пост президента на четыре года, он передал власть Медведеву и не стал сразу менять Конституцию (правда, поменял позже). Во всяком случае, он делал ставку на человека, а не институты. Лукашенко поступает с точностью до наоборот: он ищет не человека, он пытается институт сделать гарантией сохранности его политического наследства. Логика интересная, я думаю, она продиктована тем обстоятельством, что он никому не верит. Наверное, и кейс Назарбаева его тоже сильно насторожил. Видимо, именно потому он пытается изобрести институт, который гарантирует сохранность его политического наследства, а не конкретного человека. — А может быть, Лукашенко уже сам уверовал, что его личная власть божественна по природе? Что другого Лукашенко нет и быть не может в природе? — Не думаю, что Лукашенко размышляет именно в «божественных» категориях. Думаю, он свято верит в то, что он уникален, он талантлив, он избранник судьбы (не Бога, но судьбы). Он не раз говорил, что президентом надо родиться. С таким талантом надо родиться — вот он и родился. Да, действительно, он действительно верит (во всяком случае, верил до 2020 года) в свою уникальность, в свою миссию, проповедовал мессианский взгляд на мир, на Беларусь, на свою роль в ней. Но 2020 год «обломал» его, и те жестокие репрессии, которые продолжаются до сих пор, — компенсация за травму, полученную в 2020 году, которая разрушила его харизму. События 2020 года стали настолько болезненными для него не только потому, что хотели забрать его власть, но разрушили его образ, который он сам себе создал, — образ «народного президента». И вчера Лукашенко снова говорил: сегодня в Беларуси нет условий для революции, потому что у нас нет видимого деления на богатых и бедных. Знаете, такой чисто марксистский подход, согласно которому все революции происходят в результате классовой борьбы. Но беларуская революция была протестом среднего класса, который пытался реализовать свои первичные потребности и боролся за свои гражданские и политические права. А вот этого Лукашенко понять не может: почему небедные люди вышли протестовать? Лукашенко и не думает о транзите власти?