Человечная проза
Документальностью отмечены рассказы Бориса Екимова «Новый двор. Житейские истории» («Подъём», № 3, 2022). Тот же цикл, озаглавленный «У монаха», представил столичный журнал («Новый мир», № 2, 2022). Когда читаешь о том, как радуется автор, что «в углу двора анемон зацвёл» (слышите напев романса?), вспоминается: «Я и садовник, я же и цветок…» На первый взгляд рассказы безыскусные, но они отличаются богатым языком, пронизаны внутренним ритмом. В них – внимание ко всему живому: от людей до растений. Вот дед и внук наблюдают за муравьями, и Митя, ершистый подросток, внезапно спасает крохотного представителя организованного сообщества. Кстати, до сих пор мгновенная связь муравьёв – загадка. На одном из сайтов высказано предположение, что те 20% муравьёв, которые считаются «лентяями», как раз регуляторы коллективного разума. Так что, возможно, Митя спас «мыслителя».
Запоминающиеся герои «Житейских историй» – каменщик – любитель Салтыкова-Щедрина и старик, переехавший в город с донского хутора. Завершающий рассказ «У монаха» – о Задонье. Там «огромный земной простор открывается, а ещё шире – небесный. Легко дышится». Но «над этим урочищем слышится тоскливый вой». Воет, по поверью, камень-идол, который автор, по всей видимости, атеист советского воспитания, называет белым монахом (между прочим, не в православии, а в буддизме одежда монахов – кашая может быть белой). Вой идола привёл рассказчика к тяжёлой думе о войне и неисчислимых братских могилах: «Горькие эти места – Задонье. В прошлом веке две войны прокатились по этой земле смертельным валом. Словно степные палы полыхали они, не травы губя, которые по весне оживают, но людские жизни, которым отмерен один лишь срок...»
Голодное детство военных лет – в рассказе писателя Олега Уляшева «Тюленья шкура («Аврора», № 3, 2022), переведённом им самим с коми. Рассказ о силе выживания. Лирические строки оттеняют драматизм сюжета. Отец – на фронте Великой Отечественной. В селе – голод. Два брата – маленькие дети. Старший по-отцовски заботится о младшем. От голода умер их дед: «Лица дедушкиного Ванька хорошо уже не помнит. Помнит только, что на печке широченный старик сидит и к себе Ваньку подзывает: «Ох, Ванюк, Ванюк, никого так не жаль. Одного тебя жалею. Одни кости остались. Накормить не могу, дай хоть силушку дам». Отдал старик силу внуку – и умер. Спасает детей от голода тюленья шкура.
Даже в мирное время боль часто растёт из детства. От рассказа Павла Мейлахса (1967–2021) «Рок-звезда» («Звезда», № 1, 2022) веет мечтой, провалившейся в пустоту. Мечтой, ставшей тоской: «Пьёшь, пьёшь, но тоска разрастается, становится ещё лютее…» Состаривший рок-музыкант, от лица которого ведётся рассказ, признаётся: «Всю жизнь меня черти крутили...» Этот монолог со сленговым колоритом не самый типичный для Мейлахса, проза которого – исповедь стоящего на краю обрыва – чем-то напоминает Гаршина. Рассказ «Рок-звезда» интересен скорее психологически – тем, что отражает подтекст души автора, словно оставшегося в подростковом возрасте, когда рок-музыка, записанная на магнитофонные кассеты, была прорывом в свободу.
Есть психологические штрихи и в рассказе Марины Соловьёвой «Аллергия» («Нижний Новгород», № 3, 2022), очень женском, но поднимающем серьёзную проблему приёмных детей. Женщина за столом санатория рассказывает, как от одиночества они с мужем сначала приобрели кота. А вскоре взяли Лёню из детского дома, устроили ему новогодний праздник, но у мальчика оказалась мучительная аллергия. Врач сказал: на кота. И пара выбрала не ребёнка, а кота. Концовка рассказа счастливая: «…аист наконец-то сделал правильный выбор…»
Слепая девочка из семьи алкоголика не может не вызывать сочувствия читателя. Это очень грустный рассказ Валерии Трофимовой-Рихтер «Девочка Света» («Образ», № 3, 2022). Издаётся альманах «Образ» в Ленинске-Кузнецком. В том же номере симпатичные миниатюры Юлии Малевановой «Лето на подоконнике», вполне отвечающие её деятельности: автор участвует в проекте «Тысяча добрых страниц».
Рассказ «Чарли» Алексея Николаева («Сибирские огни», № 6, 2022) как раз для «Тысячи добрых страниц», он – о таёжном отшельнике-старообрядце, настоящем по духу и образу жизни, а не декоративно-киношном. Это первая и единственная пока публикация автора, имеющего за спиной большой жизненный опыт. Рассказ обращает на себя внимание ненавязчивым показом подлинности веры героя, дважды спасшего молодую лосиху – сначала от лесного пожара, а после от пули браконьера, предназначенной ей, но убившей спасителя-человека. Рассказ для дебюта неплох и не оставит равнодушными тех, кому дорог живой мир нашей планеты.
Надо признать, что новеллистика региональных журналов и альманахов лишена жёсткости мейнстрима, публикуемая в них проза человечнее, обращена к сердцу читателя, чужда коммерческих мотивов, не коллекционирует пороки. Это вселяет надежду, что душа России сохранится. Но, если проза центральных журналов, не отвергая иногда и хилые тексты «своих авторов», всегда ориентирована на профессионализм, в региональных журналах и альманахах можно встретить как талантливые образцы, так и рассказы слабые. В наши сложные дни слабые рассказы, которые сильны сострадательностью, читателю нужнее холодного профессионализма, только литературные критерии всё-таки требуют публиковать их на самодеятельной площадке в интернете.
Сильна проза региональных авторов и верностью корневой памяти. Вот рассказ «Редактирование прошлого» якутской писательницы Ольги Пашкевич («Новый енисейский литератор», № 3, 2022.) Альманах литературно-просветительской направленности издаётся в Красноярске благодаря энтузиасту – писателю Сергею Кузичкину. Коллизия рассказа типична для сайта Проза.ру: от умершего осталась рукопись «Дорога», отнюдь не бездарная. Её нужно издать, в ней – связь поколений: автор рукописи окончил автодорожный институт, а его предки «были государевыми ямщиками. По Иркутско-Якутскому тракту не одно столетие они возили почту. И в дождь, и в морозы, и в жару. Вся их жизнь была связана с дорогой».
В «Жреце» красноярца Евгения Мамонтова («Нева», № 6, 2022), наоборот, прошлое редактирует настоящее. Возникла ассоциация с Зощенко, потом с Солоухом, а один эпизод с чёрным юмором напомнил Снегирёва. Несмотря на минус – перегрузку характерологической описательности, «Жрец» читается с интересом. Сюжет любопытен: бюрократическое учреждение, превращающее людей в мутантов, украшает диффенбахия, обладающая властью уничтожать «человека как кадровую единицу». Загадочную закономерность увольнений замечает Костя Калинин, потерявший прежнее место службы из-за наблюдательности и честности: «Юристы фирмы нарочно проигрывали некоторые дела». Костя раскрыл заговор. И его сразу уволили. И вот Костя выдвигает гипотезу, что диффенбахия только с виду диффенбахия. А на самом деле это бывший руководитель Иван Захарович, бескомпромиссный трудоголик советского замеса, скончавшийся вскоре после своего юбилея. А затем сюжет совершает неожиданный поворот... Рассказ хорош уже тем, что это не очеркистика, массово подменяющая художественность, а именно литература.