«Если будет шанс сыграть на Олимпиаде, сделаю это с удовольствием»
Лучший теннисист России Даниил Медведев объяснил свое желание сыграть на Олимпиаде в Париже, несмотря на все ограничения Международного олимпийского комитета (МОК). В интервью «Известиям» и «Спорт-Экспрессу» титулованный спортсмен отреагировал на критику главы Федерации художественной гимнастики России Ирины Винер, которая назвала спортсменов, собирающихся на Игры-2024 без флага и гимна, «бомжами», рассказал о новом сильном оружии Янника Синнера и назвал причины своей слабой подачи на турнире в США.
«В Майами мячи из-за влажности пушатся»
— Уже известно о вашем желании участвовать в парижской Олимпиаде. Расскажите о своем отношении к Играм. Не сформировалось ли оно под влиянием победы Евгения Кафельникова в Сиднее-2000?
— Тогда мне было всего четыре года, и, к сожалению, того турнира я не помню. Зато помню свои ощущения на моей первой Олимпиаде в Токио, которые совпадают с тем, что мне рассказывали о Кафельникове. В теннисе мы так относимся к Олимпийским играм — по крайней мере до того, как туда попадаем, — что они не настолько важны, как «Большой шлем». И многие считают, что если они по тем или иным причинам не смогут на них победить или занять призовые места, то лучше вообще не играть, а выбирать в это время турниры АТР.
Поэтому, когда я приехал в Токио, у меня не было никаких особых чувств. Ехал просто на еще один турнир хорошо сыграть, постараться. Но когда я там оказался, то действительно почувствовал особенный олимпийский дух. Атмосферу, где собираются люди из разных видов спорта, в том числе известные. Кого-то я видел только по телевизору в матчах НБА, кого-то тоже по телевизору на предыдущей Олимпиаде в соревнованиях по гимнастике и т. д. Вся эта атмосфера произвела на меня такое сильное впечатление, что захотелось там сыграть не просто хорошо, а очень хорошо.
К сожалению, не получилось — плюс Карреньо Буста (в четвертьфинале. — «Известия») выдал сумасшедший матч. И я очень расстроился — так, как не расстраиваюсь на обычных турнирах. Поэтому, если будет шанс сыграть на Олимпиаде, сделаю это с удовольствием. Буду стараться, бороться, побеждать, и для меня это будет очень важно.
— Что скажете о позиции Ирины Винер, которая недавно назвала «бомжами» российских спортсменов, собирающихся в Париж без флага и гимна?
— В жизни каждый человек имеет право на свое мнение — так же, как я имею право быть с ним не согласным. У всех свои причины думать так, а не иначе. Со своей стороны повторяю: если будет возможность — с удовольствием поеду.
— Во время последнего турнира в Майами у вас уменьшилась сила подачи. Всё ли в порядке с плечом?
— Всё отлично! Наоборот, плечо чувствует себя всё лучше и лучше, раньше оно действительно немного болело. В том числе из-за этого я пропустил турниры в Дохе и Роттердаме. В Майами же мячи из-за влажности пушатся. Поэтому, когда они новые, всё нормально — а когда мячи стареют, то слабеют. Отсюда слабеет и подача.
— Болельщики заметили, что в Майами вы играли в черном напульснике — хотя раньше этот атрибут не использовали.
— В Майами просто было очень влажно, а в этом случае я надеваю напульсник — хотя мне в нем не очень нравится играть. Напульсник не черный, а синий, если честно.
«Даже когда я пытаюсь атаковать на тренировках, моя игра больше похожа на контрзащитный стиль»
— Во время этого «Мастерса» произошла большая трагедия в Москве, в «Крокус Сити Холле». Не выбило ли из душевного равновесия чтение новостей о случившемся?
— Это были ужасные новости. Соболезную всем семьям пострадавших и погибших. Переживал трагедию в «Крокусе», выходя на корт и в кругу семьи. Но турнир пришлось продолжать, хотя было тяжело. Некоторые люди заметили, что я ничего не выставил в социальных сетях, и кто-то меня за это осудил. Но я просто живу по принципу, что соцсети не есть жизнь. Стараюсь этому следовать и хочу потом прививать это своим детям. Поэтому то, что я не написал слов скорби в социальных сетях, не значит, что меня это не волнует. Переживал и продолжаю переживать случившееся. Надеюсь, что все люди смогут через это пройти и жить дальше.
— В Майами вы провели четыре классных матча, но, к сожалению, не смогли навязать борьбу Яннику Синнеру в финале. Как это можно объяснить?
— Мой план состоял в том, чтобы играть агрессивно, как в Австралии, немного активнее, чем я играю обычно, но это всегда большой риск. Даже когда я пытаюсь атаковать на тренировках, моя игра больше похожа на контрзащитный стиль. Но проблема была не в тактике, которую я использовал в начале матча. Проблема заключалась в исполнении: слишком много ошибок и неточностей. Для меня нет проблем играть агрессивно именно против Синнера, я делал это в Мельбурне. Но сейчас этого оказалось недостаточно, потому что мое психологическое состояние немного хуже, чем было пару месяцев назад.
— Что нужно сделать, что прервать серию поражений от итальянца?
— Мне надо было стать лучшей версией себя, чтобы бороться за победу. Синнер уже несколько месяцев показывает очень высокий уровень. Для него это была легкая победа. Он допускает гораздо меньше ошибок, чем прежде, реже промахивается и разумнее выбирает удары. Он подает в десять раз лучше, чем раньше. Он всегда подавал хорошо, но теперь делает это как большой мастер. На самом деле мне интересно, как ему это удалось, потому что над подачей не так уж и легко работать. Теперь подача Янника стала для него большим козырем. И это тот компонент, который я мог бы делать в финале турнира в Майами.