На живом холсте
В современном мире специальность тату–мастера — это не только модное занятие, но и способ получения весьма неплохого дохода. Отсюда вытекает одна из основных проблем отрасли. Даже в Норильске немало мастеров с собственными тату–студиями, берущих большие деньги за некачественную работу.
— Сейчас сфера тату–услуг — это приличные деньги, и большинство новичков старается максимально быстро обучиться и войти в бизнес. Новоиспечённые мастера тут же арендуют студию и начинают активно работать. Не имея должного опыта, выставляют цену, словно у них десять лет практики за плечами. Это неправильно. Интернет пестрит советами: мол, чтобы быть тату–мастером, не надо уметь вообще рисовать — выбрал рисунок, распечатал трафарет, приклеил и обвёл машинкой. Но это, извините, «партак» будет. Если нет таланта к рисованию, то хорошего татуировщика из человека не получится. Так что, советую, если ищете хорошего мастера, разузнайте о нём побольше. Кто такой, как давно работает, получите отзывы. Всё же татуировка — это практически на всю жизнь. Конечно, и у профи бывают косяки, но заметят их только другие мастера. Кстати, самое сложное для художника — это выбрать татуировщика для себя. Обычно это те мастера, с кем дружишь и кого хорошо знаешь. В Норильске же считают: если ты к другому мастеру за тату пришёл, то тем самым признал, что его уровень мастерства выше.
Как и любое частное дело, содержание собственного тату–салона — это лотерея. А клиент, как рыба в синих водах океана: то ни одного, то настолько богатый улов, что девать некуда. Самыми «рыбными» для нашего героя были пандемийные годы.
— В пандемию закрылись салоны красоты; бары, рестораны, кафе, кино недоступны; многие либо на удалёнке, либо вообще на работу не ходят — у людей уйма свободного времени, а потратить некуда. Тут–то все вспомнили о своем желании сделать тату: то времени не хватало, то денег не было, и вдруг звёзды сошлись. Это были тяжелейшие два года, я буквально жил в салоне. Работал с утра до ночи. А вот текущий год скудный. В людях чувствуется внутреннее напряжение и беспокойство из–за всего, что в мире происходит. Не до украшений и высоких материй. Мужчины снаряжение закупают, женщины — припасы или помощь мобилизованным формируют. Свободных средств у людей ощутимо меньше.
С чем приходят норильчане в тату–салон? Спектр запросов весьма разнообразен: соседствуют модные тренды и бессмертная классика. Если говорить о девушках, то в их желаниях перья и бабочек давно потеснили цветные татуировки–рукава по мотивам «Алисы в стране чудес» и «Гарри Поттера» или абстрактные изображения осьминогов, рыб, фламинго. Мужчины более статичны и предсказуемы: волки, медведи, викинги, спартанцы, самураи и тому подобные символы мужества, отваги и силы.
— Очень важно предупредить человека, ложится татуировка или нет. Бывает, что и задумка классная, и рисунок хороший, а начинаешь на тело наносить — не смотрится. Происходит это либо из–за особенностей рельефа кожи, либо из–за цветовой гаммы. Было несколько случаев, когда прямо на стадии примерки приходилось отказываться от выбранного ранее варианта. Но хуже, когда клиент настаивает на своём, а потом оказывается недоволен результатом. Часто приходят с «попсой», особенно, если впервые. Объясняю, что рисунок очень распространённый, уникальности не добиться. Для девушек это важно. Сами знаете, что происходит, когда дама видит на другой женщине такое же платье, а с татуировкой эффект в десять раз страшнее. Смотрим другие варианты или дополнения. Мужчинам в этом плане как–то проще. Совсем свежий случай. Пришла женщина и говорит: «Я десять лет мечтала о татуировке бабочки на пояснице и вот нашла, наконец–то, что хочу». Я ей говорю, что собственно десять лет назад татуировка и была в моде, предложил выбрать другой рисунок. Посидели, перебрав разные, но она предпочла свой, хотя явно расстроилась. Я подумал и сказал: «Ок, но вы всем говорите, что как раз десять лет назад и делали». Совсем отказываюсь от работы в очень редких случаях: если уж совсем интимная татуировка или прямо жуть жуткая, а не рисунок. Недавний пример. Человек прислал картинку, спрашивая, можно ли набить. А там перевёрнутая пятиконечная звезда из колючей проволоки, свечи, кровища, в центре отрезанная свиная голова, а на лбу у свиньи — свастика. Я сразу отказал. Это элементарно некрасиво, и иметь отношение к такой работе не хочется даже за деньги.
Особая нелюбовь у меня к перекрытию старых тату. Если переводить на инженерный язык, это ситуация, когда на фундаменте уродского здания надо построить нормальное, при этом не снося прежнее. И ладно если это старая выцветшая наколка, но чаще приходят с хорошими тату, выполненными качественной краской, которые практически невозможно закрыть. Предлагаю сначала свести их лазером, а уж потом делать новую.
Как и в любой профессии, в особенности творческой, у татуировщиков есть свой непокорённый Эверест. Но стоит только взять одну вершину, как практически сразу появляется желание покорить новую высоту.
— Такая особая татуировка, которая символизирует некий переход на новый уровень мастерства, сидит в голове каждого мастера. Сделал её, значит, достиг определённых успехов. В начале пути это происходит регулярно, но чем дальше, тем больший период между такими работами–маркерами. Недавно как раз сделал подобную. Скоро подживёт, выложу в социальные сети. Это цветной рукав на тему «Алиса в стране чудес». Вся соль работы в градиентах цвета. Это результат моего онлайн–обучения у одного из топовых тату–мастеров Москвы Бэна Клишевского. Сейчас вот плотно «космос» осваиваю: учусь делать полноценные картины Вселенной и открытого космоса. Учусь у того же мастера. Очень интересен сам процесс такой работы. Я занят с моделью здесь, а он сидит и пьёт коктейли на Бали. Моя ассистентка снимает всё на телефон и в прямом эфире транслирует. А Бэн уже подсказывает, какие краски брать, где глубины добавить, где эффект воронки более выразительно вывести и т. д. Но всё равно хочу съездить к нему лично. В общем, у тату–мастера процесс самосовершенствования бесконечен.
Предмет
Татуировка считается современным способом самовыражения, но искусство украшения своего тела рисунками древний человек начал осваивать одновременно с наскальной живописью. Первые официально подтверждённые татуировки были обнаружены на мумифицированных останках, их возраст более пяти тысяч лет. Хотя за несколько десятилетий практики Олег Перов освоил профессию в совершенстве, он продолжает и дальше постигать всё новые грани этого крайне сложного и необычного искусства.
Старт
Бывает, что попробовав что–то однажды, человек сразу же понимает, что это его призвание, этому он хочет посвятить всю жизнь. У Перова было не так. Более того, Олега можно назвать татуировщиком поневоле. Первую наколку (а по стилю и качеству исполнения это была именно она) он сделал другу, без особого желания и под давлением. Приятель где–то вычитал, как изготовить из подручных средств тату–машинку, а, вспомнив, что Перов обладает врождённым талантом художника, предложил ему собственную кожу для пробы пера.
– Первую в своей жизни татуировку я приятелю набил только для того, чтобы он от меня отстал. Это был конец девяностых — начало нулевых. Тогда очень модной была татуировка «как у Клуни», та что из фильма «От заката до рассвета». Приятель хотел такую, но в более скромных масштабах — маленький кусочек на плече. Мы начали делать, и тут выяснилось, что это, во–первых, не быстро, а, во вторых, ещё и больно. В результате, рисунок набивался неглубоко, а так как внешний слой кожи обновляется, пигмент в нём не сохраняется. В итоге она довольно быстро сошла, но парень успел похвастаться перед друзьями и знакомыми. А поскольку компания у нас была общая, сами понимаете, какой был эффект. Я объяснял, что не получается у меня татуировка, плохо смотрится. А в ответ слышал: «Значит, ему сделал, а мне — нет? Вот такой ты друг?»; «Давай, набивай руку, рано или поздно начнёт получаться!». Так и вышло. Раз на пятый, когда у меня получилась более–менее качественная татуировка, я почувствовал удовольствие от процесса, а дальше вошёл в раж, став штатным татуировщиком в тусовке.
Развитие
В студенческие годы тату–мастер чуть было не изменил себе, отказавшись от призвания. Бывший рокер и бунтарь надел дорогой пиджак, затянул на шее галстук и отправился учиться на специалиста по связям с общественностью. Но прежняя страсть к татуировкам вскоре вернулась, а вместе с ней желание открыть собственный тату–салон. Для создания бизнеса нужен был стартовый капитал. Так Перов оказался на комбинате.
В 24 года, понимая, что без профессионального образования и хорошего наставника дальше продвинуться в мастерстве Олег не сможет, он стал налаживать контакты с коллегами из тату–студий. К молодому человеку матёрые «живописцы» относились доброжелательно, подсказывали, советовали, однако брать в ученики подрастающего конкурента не спешили. Однажды, сидя в интернет–кафе Перов нашёл объявление о курсах в столичной тату–студии. Взяв отпускные и кредит, отправился получать тату–образование.
– Когда встречаю бывших коллег, спрашивают, не хочу ли вернуться в офис. Я объясняю, что приходил именно для того, чтобы денег на салон заработать. Ни разу не жалею ни о том, что ушёл с работы, ни о потраченных на обучение средствах. Это был отличный тату–колледж. Я получил хорошую базу по медицине, по общению с клиентами, по рисованию. А сейчас смотрю, как в других местах преподают, и понимаю, что даже половину того, что мне дали там, люди не получают и за большие деньги.