При тотальном дефиците в СССР воронежцам сложно было найти даже пластинки с популярными песнями
Давным-давно, кажется, еще при царе Горохе, не было ни интернета, ни смартфонов, телевизоры показывали две-три программы. А мы были молоды, и нам хотелось слушать красивую, ритмичную популярную музыку.
Из розетки
Радио из отдельной розетки во времена моего детства во многих домах не замолкало ни на минуту. За такое радио платилась абонентская плата, если не ошибаюсь – две копейки в месяц. Отдельного электропитания такие радиоприемники не требовали, кажется, никогда даже не ломались, а потому вещали с шести утра до полуночи.
Мои родители любили по утрам слушать «Маяк» на радиоприемнике. «Маяк» был очень прогрессивной радиостанцией, предлагающей куда более интересную сетку передач, нежели первый радиоканал.
А когда в 7.40 из стационарного радио неслись позывные «Пионерской зорьки», мне нужно было уже на всех парусах бежать в школу, потому что занятия начинались в 8.00. У нас во вторую смену училась только малышня, поэтому долгое время мы считали, что «Пионерскую зорьку» выпускают для москвичей, у которых «учебный день начинается, наверное, в 9 утра».
«Чунга-Чанга» и «Арабески»
Пока ты маленький, тебе хватает пластинок со сказками и популярными песенками типа «Чунга-Чанга», которые дефицитом никогда не были. Но в подростковом возрасте появляются другие музыкальные запросы, и удовлетворить их становится проблематично. Кричащее со стены радио тебе уже не друг.
Купить пластинку с современными популярными песнями – невероятная удача. Иногда их «выбрасывают», но нужно же попасть на продажу – разбирают моментально.
Песни зарубежных исполнителей – только из стран соцлагеря. Польстилась я как-то на красивый ламинированный конверт с иностранными буквами и купила аж за два рубля. До сих пор помню разочарование, когда включила совершенно неизвестные в молодежной среде и совсем некрасивые на мой вкус песни на чешском языке.
Мое разбитое сердце было подлечено в скором времени – огромным тиражом на «Мелодии» вышел альбом западно-германской группы Arabesque, певшей на английском, и я стала счастливым обладателем кучи хитов.
Голова Хоакина Мурьеты
Старший брат мечтал купить «диски» с рок-оперой «Юнона и Авось», поскольку у ребят на магнитофоне она была записана какими-то обрывкам и с шипением, другой не было. Тогда он заказал через «Посылторг» (тоже вариант для меломанов) другую рок-оперу Алексея Рыбникова – «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» с фотографией отрубленной головы главного героя.
Меломаны ценили винил, который крутить нужно было только на стереопроигрывателях с алмазными иголками.
Конечно, это была не «Юнона». Не было в ней той самой главной песни «Ты меня на рассвете разбудишь», из-за которой рыдали не только девочки, но и прятали слезу мальчики. Брат слушал «Хоакина», а я затыкала уши. Не проняло.
«Чингисхан» за червонец
Для менее привередливых к качеству звука выходом был магнитофон. Но далеко не всем родители покупали такую дорогую «игрушку», да и то – в старших классах. Еще почему-то считалось, что магнитофон нужен мальчику, а не девочке.
Мне повезло, моя мама была без этих предрассудков и купила мне «Электронику-324», когда я училась в 7-м классе. У меня и у одного мальчика в классе были собственные магнитофоны, причем не с бобинами, а «кассетники». У Вовки был «Электроника-311» – мечта любого подростка первой половины 80-х. «311» – это не какая-то «дребезжалка» типа моего, где динамик звучит чуть лучше стационарного радио, а настоящая миниатюрная стереосистема.
Я переписывала у Вовки все новинки музыкального рынка, а вот он у меня – только в очень крайнем случае, потому как негоже «моно» писать на «стерео».
Вовка не только получал от родителей хорошие карманные деньги, но и подрабатывал. Все заработанное он тратил на записи кассет в студиях звукозаписи или у частников – в зависимости от того, что хотел получить. Помню, что он заплатил десять рублей одному предприимчивому мужику из соседнего дома за 45-минутный концерт якобы запрещенной в СССР группы «Чингисхан». Мне этот концерт достался бесплатно. Песня «Moskau» звучала из каждого «мафона», но при отвратительном знании советским человеком иностранных языков никто не понимал, что в песне звучит восхищение нашей столицей, а не угроза.
«Йо махал»
Чтобы записать популярную песню, нельзя было пропускать выпуски «Утренней почты», новогодние «Голубые огоньки» и, конечно же, «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады».
«Мелодии и ритмы» шли уже под утро, и на три четверти состояли из тех же песен лагеря социалистического содружества. Но владельцы магнитофонов ждали последние несколько мелодий, когда запускали «западников».
Писали и с радиоприемников – раз в неделю в финале ежедневной передачи «По вашим письмам» могли запустить хит. «Крутые» песни транслировались по «Голосу Америки», но качество обычно было ужасным, так как сигнал глушился.
Однажды вечером я крутила ручку радиоприемника и услышала очень приятную мелодию. Тут же нажала «Запись» на магнитофоне и оказалась первой в школе обладательницей песни «You're My Heart, You're My Soul». Только спустя некоторое время мы узнали, что это была песня немецкой группы Modern Talking.
Не всякая пустыня – от «Яллы»
Забавная история вышла с песней «Кара-кум». Она у меня была в записи концерта группы «Круг» и не казалась хитом. Но тут в «Утренней почте» песню спел ВИА «Ялла», и все словно с ума сошли. А все потому, что долгое время не менее популярной была песня «Учкудук» как раз авторства «Яллы». Все решили, что тема пустыни получила продолжение у этого ВИА.
Мне песня «Кара-кум» в исполнении Игоря Саруханова нравилась больше, но модно было, чтобы пела «Ялла». Мой друг Вовка тоже слушал «Круг».
И тут появился еще один источник. Девчонки стали заказывать в студии звукозаписи города Реутов Московской области популярные песни на гибких пластинках. Стоила такая пластинка с одной песней копеек 50, и я написала простое письмо с просьбой прислать мне «Кара-кум». Вот только исполнителя забыла указать.
Через две недели мне пришла бандероль наложенным платежом с заветной пластинкой, на которой действительно была записана песня «Кара-кум» – в исполнении то ли болгара, то ли венгра, спетая грубо, с сильнейшим акцентом. Исполнение было ужасным, и я вернулась к Саруханову.
«Сони»
С появлением магнитофона я узнала «волшебное» слово «пассики». Каждый уважающий себя подросток должен был понять, когда на его магнитофоне соскочили пассики и поправить их. А отечественные компакт-кассеты типа МК-60, которые иногда бывали в продаже, не давали скучать хозяину бесконечными порывами и «зажевыванием».
Я была счастливым обладателем нескольких кассет Sony продолжительностью 90, а не 60 минут, как советские – на одну сторону помещался полностью концерт группы, которые как раз имели полуторачасовые стандарты. Но главное – они не «зажевывались»! Не один молодой человек с завистью поглядывал на моих «соней».