Тихон Жизневский: «Лучше всего за людей говорит то, что они делают»
Давать интервью актер Тихон Жизневский не любит. О личной жизни говорит с осторожностью, славы не ищет, а свою популярность если и не отрицает, то относится к ней с иронией. Считает, что актерская лакмусовая бумажка — это качество проектов, а не число фотографий в светской хронике. 1 января мы увидим Тихона в фильме «Бременские музыканты», где он исполнил роль Трубадура. О практике ремейков в российском кино, счастливом детстве и воспитании мультфильмами — в интервью ОK!
Пересматривали мультфильм перед съемками?
Я помню его наизусть. Наверное, как и все. Это один из любимых моих мультфильмов. А к съемкам мы готовились по сценарию. Наша история все-таки отличается от мультика.
Было волнительно заходить в этот проект? Есть мнение, что такие народные истории лучше не трогать, потому что сделать их лучше всё равно не получится.
Мне и было волнительно, и сейчас волнительно. У каждого человека есть свой Трубадур и своя Принцесса. Это что-то родное, теплое и знакомое нам с детства. Есть мнение, что ремейки портят первоначальную историю, но практика ремейков используется очень давно. С основания кинематографа. «Бременские музыканты» — это сказка, в которой изначально не было ни Трубадура, ни Принцессы. Это история о брошенных животных, объединившихся против разбойников. Мультфильм даже подвергался критике: старшее поколение говорило, что он развращает молодежь и навязывает культуру рок-музыки. Тем не менее время всё перемололо. Есть надежда, что своим фильмом мы привлечем новую аудиторию к этой истории и по-своему оживим ее.
Что нового появилось в фильме, если сравнивать его с первоисточником?
Мы расширили драматургическую основу. В частности, для моего героя Трубадура придумали семью, описали его фестивальную жизнь. Сценарий написан с огромным вниманием и уважением к первоисточнику. У нас осталась оригинальная музыка, осталась движущая сила сюжета: любовь Трубадура и Принцессы, их знакомство и общение с животными. Всё это есть.
Согласны с тем, что советская мультипликация глубже и интереснее нынешней?
В основном да. Хорошие мультфильмы есть, но их значительно меньше. В моем детстве не было 24/7 телевизора с мультфильмами. Помню, что мы с младшим братом ждали выходных, чтобы посмотреть мультики. Те же «Бременские музыканты», «Летучий корабль». Своему ребенку я включаю современные картины, которые основаны на славянских традициях. Хочется показывать только то, что его не испортит в какой-то степени. Ему полтора года, и у него нет какой-то наркотической нужды в мультфильмах и играх.
Чем тогда занимаете его время?
У него есть какой-то атавизм, потрясающее отклонение — он очень любит читать. (Смеется.) Его любимая игрушка с 9 месяцев — это книга. Мы с супругой постоянно читаем ему вслух. Сказки, стихи, развивающая литература. Это удивительно, его мама и папа практически не читают для себя — нет времени, а он всегда лезет на полку с книгами. Надеюсь, это останется с ним надолго.
Уже узнаёте в сыне самого себя?
Конечно! Мы похожи в какой-то беспричинной радости и свободолюбии. Несмотря на маленький возраст, в нем очень четко прослеживается взгляд на мир с любовью. Я думаю, что он есть в каждом ребенке. И он не нуждается в воспитании, а нуждается в сохранении. Дети свободны, они не принадлежат своим родителям. Им нужно не мешать. Они должны изучать мир, любить, совершенствоваться.
И вам тоже не мешали?
У меня было потрясающее детство. Время полной свободы: мы лазили по крышам, бегали по стройкам. Проводили по 12 часов на улице, а домой забегали только поесть. Но главное, что я не чувствовал себя ниже и глупее взрослых, а был наравне со всеми.
А родители наказывали?
Самое максимальное наказание было в 12 лет. Отец посадил нас с братом на домашний арест, когда увидел, что мы курили за сараями. Заставил читать летом. Но у нас всегда были равноправные взаимоотношения. Когда я стащил 50 рублей с полки и накупил жвачек и шоколадок, он сказал: «Ничего страшного, теперь мы с мамой будем неделю меньше есть, но зато сладкого поел ты». Мне было так стыдно. Это работает гораздо сильнее любых наказаний.
Есть ли какое-то правило, которое вы вынесли из детства на всю жизнь?
Слушайте, ну мы выносили... игровые автоматы из магазинов. (Смеется.) Ладно, я шучу. Если честно, нет ничего конкретного. Все эти фразы так пафосно звучат.
Вы, наверное, поэтому и не любите давать интервью?
Не люблю, это правда. Кто вообще придумал жанр беседы с популярным человеком? Лучше всего за людей говорит то, что они делают. Их творчество, ремесло. Как они живут и о чем думают — вопросы вторичные. Это не так важно. Еще до того, как я начал сниматься в кино, не мог понять подобных интервью других актеров и музыкантов. Действительно интересно слушать мастеров, народных артистов, когда они рассказывают о профессии, о своей технике, это интересно. А я... когда рассказываю о всякой личной жизни... не знаю, не понимаю.
Ваш ближний круг — это люди из актерской профессии?
Своего лучшего друга я встретил в театральном институте. Это актер Филипп Бледный. Мы вместе поступали, вместе учились, вместе жили в общаге. Сейчас он крестный моего ребенка. Прошло много времени, а мы всё равно очень близки. Постоянно на связи. Для меня не важна профессия человека. Конечно, больше всего взаимосвязей с актерами, потому что мы занимаемся одним делом, но года три назад я подружился с одним человеком — феноменальным инженером, мастером своего дела, у него живые глаза и... бешеная мотивация. Раньше я думал, что невозможно встречать настоящих друзей уже в зрелом возрасте, но не так давно в этом разубедился.
Вы живете на два города: одновременно в Петербурге и Москве. Сложно?
Сейчас я не особо мотаюсь между Москвой и Петербургом. Есть определенные неудобства, но четыре часа в «Сапсане» — это не так много. К Петербургу я привык не сразу — лет через семь после переезда. Приехать на недельку и посмотреть на белые ночи —это прекрасно, а жить здесь не так просто. Я сегодня прочитал, что за весь ноябрь было не больше часа солнца. К этому нужно привыкать.
Были моменты, когда хотели вернуться в Москву?
Нет, никогда. Меня взяли в потрясающий театр, в котором я и работал, и учился профессии. Валерий Владимирович Фокин видел несколько студенческих спектаклей и после выпуска пригласил меня в Александринский театр, в Петербург. Я тогда обрадовался, что не нужно ходить ни на какие показы, звонить агентам, заведующим труппы. Просто поехал на всё готовенькое. Так или иначе, у нас режиссерский театр. Валерий Владимирович привил мне ощущение формы и дисциплину. Задавал высокую планку, что нужно максимально быстро выполнять и оправдывать режиссерскую задачу, не опаздывать на репетиции и быть включенным на все сто процентов. Это очень помогает и в кино, и в жизни.
Что вы сейчас репетируете в театре?
«Воскресение» Толстого. Я играю Нехлюдова, спектакль ставит Никита Кобелев. Это очень сложная роль, и поэтому я получаю абсолютное удовольствие. Можно пробовать, ошибаться, нащупывать эту почву не спеша. Из маленьких кусочков складывается цельная история. Я давно не репетировал с таким удовольствием. Если в кино ты должен сразу выдавать готовый результат, то в театре нет задачи делать что-то фиксированное каждый день. Мы идем к этому результату постепенно.
Имя Тихон означает «удачливый». Вы говорили, что это сказывается на вашей жизни. Везение всё так же не покидает?
Пока не покидает. (Улыбается.)
В чем вам везло в последнее время?
Ну с сыном мне очень повезло. Он такой спокойный, тихий, дает нам спать уже полтора года. Не буянит. Отличный пацан растет! На «Бременские музыканты» меня утвердили — тоже повезло.